Факультет

– Несправедливо! – немедленно после того, как Толкачев вышел из аудитории, Вадим вскочил с места и пулей выбежал наружу. Кириллу стало немного не по себе – как будто это он виноват в его проблемах!

– Не бери в голову! – к нему подошла Варя, – Толкачев видел все правильно!

Я тоже смотрела, могу утверждать, он прав! А Вадик – ему еще нужно до конца осознать, что каждый из нас – лишь перышко на ветру, выпавшее из воробьиного гнезда, и наша судьба определяется, в основном, на небесах! Поэтому предлагаю пойти сейчас всем вместе в кафетерий (73Л2С) и отметить очередной поворот в жизни! Кто за?

«За» оказались все (кроме Вадима), которого в тот вечер больше никто не видел. Распределение больно ударило по его самолюбию, он ходил смурным еще целую неделю (вплоть до вечера субботы – до преферанса), но на него никто не обращал внимания. И в конце концов он пришел к выводу, что нет смысла противопоставлять себя коллективу, а когда в субботу ему поперла карта, и он всех обыграл, окончательно успокоился и вернулся в свое привычное настроение.

Кирилл с нетерпением ждал практики. Ему хотелось действий, приложения усилий, ему хотелось проявить себя и одновременно упрочить свое ставшее немного призрачным существование. Этот термин он придумал сам – он чувствовал, что потерял устойчивую связь с миром – то, что прежде он воспринимал, как незыблемую данность, теперь представлялось ему чем-то фальшивым, яркой вывеской, за которой ничего нет. Отсюда и «призрачность».

Конечно, мир не изменился – просто Кирилл научился замечать вещи, которые раньше игнорировал. Он смог почувствовать тонкие настройки, обеспечивающие гармонию пространства, он увидел, как происходит обмен энергиями между мужчинами и женщинами (тупое слово, а на самом деле обмен «отпечатками личностей»), он читал и перечитывал Кастанеду и осознавал, что всё в его в книгах – правда, и Кирилл может это подтвердить!

Знание обрушилось на него внезапно и свирепо, знание смяло его защиту и оставило наедине с бесконечностью. И ему еще предстояло научиться с ним жить!

С Кириллом случались внезапные перемены настроения – переход от состояния эйфории к депрессии и обратно совершался быстро и почти незаметно, чего раньше с ним никогда не было. В результате пересмотра и медитации Кирилл потерял некие скрепы, которые позволяли ему пребывать в душевном равновесии – не задумываясь о нем, а просто воспринимая, как данность.

Теперь же поддерживать настроение ему стоило определенных усилий – например, думая о хорошем (или о разворачивающихся перед ним радужных перспективах). В противном случае он погружался в трясину необоснованной дремучей жалости к себе и часами не мог из нее выбраться – доводя свой организм до истеричного неконтролируемого плача.

Изменилось и его восприятие времени – дни либо тянулись бесконечной вязкой чередой – либо наоборот, мелькали, как кадры безумного диафильма (и то, и другое происходило с Кириллом одновременно). С одной стороны, он еле-еле успевал за бешеным учебным темпом, с другой – чувствовал, что смертельно скучает, не находит себе места, и очень хочет что-то поменять.

В своих изменениях Кирилл был не единственным. То же самое чувствовали и все остальные (за исключением Вари и Натальи). Они этот период метаний и поиска нового смысла жизни уже давно прошли и теперь только посмеивались над своими товарищами, утверждая, что скоро всё кончится – и настоящая реальность станет частью Кирилла, Алексея, Вадима, Кати и Сирены! А с реальностью придет и понимание – эмоциональный стержень, основа нового мировоззрения и нового отношения к жизни!

Кирилл часто обсуждал с Варей тонкости медитации. В ней девушка была неподражаема, и Кирилл многое от нее почерпнул. В частности, он научился некоторым техническим приемам, о которых Варя рассказала только ему, и это позволило Кириллу немедленно вырваться вперед в очной гонке студентов – кто быстрее сможет увидеть. Спонтанное видение было ему уже знакомо – так же как и опыт путешествий в пространстве снов. Но спонтанное равносильно случайному, а Кирилл хотел погружаться в видение в любой момент по своему желанию. И часто мучился, что у него это не получается.

Иногда на Варю накатывало сочувствие – что обычно было ей несвойственно – и она долго, по-матерински (или как старшая опытная сестра) втолковывала Кириллу, что для достижения осознанного видения должны пройти годы и годы упорных тренировок, нужно набраться опыта, а самое главное – сформировать несгибаемое намерение. Всему – своё время, Кирилл – не самый тупой студент, и все у него еще впереди!

Кирилл чувствовал, что Варя права, и почти не спорил с ней, осознавая, что он иногда лишний раз прибеднятся. Что с точки зрения нормального мужика почти недопустимо. Он уже знал, что видение никому не подчиняется, оно – отклик бесконечности и либо приходит по зову, либо игнорирует позвавшего – и ничто не в силах изменить решение видения.