Фальдийская восьмерка (СИ)

Единственное, о чем Брак пожалел – это о том, что не выпросил у нового знакомого какой-нибудь еды. Хотя не факт, что у того было с собой, но попробовать стоило. Желудок уже отчетливо бил тревогу, а плещущаяся в реке рыба манила своей недоступностью. Даже плавающая на мелководье юркая разноцветная мелочь вызывала исключительно гастрономический интерес.

В ожидании возвращения плотовика, парень тщательно отмылся, с трудом отскреб задубевшую от соли и грязи нижнюю одежду. Солнце уже поднялось над деревьями, прогрело мелководье и пляж, поэтому с холодом Брак кое-как смирился. Удалось даже насобирать в песке каких-то мелких ракушек с острыми гранями, зеленовато-серых и удивительно увесистых для своего размера. Ракушки отправились в миску с водой, где бесславно закончили свою жизнь в крутом кипятке.

Брак понятия не имел, можно ли их есть, но голод становился совершенно невыносим. На побережье океана ядовитые моллюски попадались очень редко, да и те, как правило, были ядовиты не сами по себе, а из-за гадости в шипах раковин. Изредка встречались ярко-красные “Головы змей” – твари размером с большую тарелку, выстреливающие длинным зазубренным шипом, яд которого мог убить взрослого человека за сотню вздохов. И даже на их мясо находились свои любители острых ощущений.

Парень сидел на берегу и возился с первой раковинкой, прикидывая, как половчее вскрыть створки, когда сверху раздался голос. Настолько низкий и вибрирующий, что живому существу такой принадлежать попросту не мог.

– Дрянь.

Брак от неожиданности подпрыгнул, расплескав содержимое миски по сохнущим на песке вещам и ошпарив многострадальный мизинец. Потянулся было за жахателем, но замер. Кто бы ни стоял у него за спиной, хвататься за оружие было поздно.

– Трогал?

Брак медленно обернулся и с недоумением уставился на очередного незнакомца. Тот одним своим видом оправдывал все байки о лесных жителях, которые ходили среди Котобоев – невысокий, коренастый, седой, с головы до ног затянутый в какие-то шкуры и обноски. Его нечесаная борода начиналась, казалось, от самых бровей и водопадами стекала куда-то на пузо, где и терялась в складках меха. Лесовик успел абсолютно беззвучно переместиться к капкану и теперь разглядывал его с явным недовольством. Вдоль спины у него висела длинная деревянная палка, украшенная замысловатой резьбой.

– Я не…– начал было Брак, но осекся под внимательным взглядом незнакомца. – Трогал. Ногу зажало.

Мужик горестно вздохнул, потыкал в капкан веткой, заставив его с лязгом схлопнуть стальные челюсти, после чего почесался и принялся неторопливо собирать устройство. Ветерок донес до калеки густой запах немытого тела, немытых шкур и наверняка давно не мытых волос.

Закончив, незнакомец ухнул, закинул капкан за спину, полил землю где он стоял из какой-то бутылочки, посыпал синеватым порошком из кармана, после чего помочился. Закончив странный ритуал, он подошел к парню, все еще сидящему на песке, и протянул ладонь.

– Дароган.

Брак, преодолев брезгливость, пожал протянутую руку, после чего был одним рывком поднят на ноги – силища в мужике была непомерная. Вблизи он выглядел еще более грязно и неопрятно. Тем удивительнее был исходящий от бороды запах меда вперемешку с чем-то цветочным..

– Брак. Механик. – коротко ответил калека, невольно перенимая манеру разговора странного собеседника.

– Бродишь?

– Брожу.

Дароган с подозрением посмотрел на него, задержав взгляд на впалом животе и протезе, почесал под бородой и выдал:

– Давно?

– Неделю.

– Говно. – заключил лесовик.

– Говно. – согласился Брак.

Они помолчали, думая каждый о своем. Мужчина прошелся по пляжу, с вялым интересом разглядывая сушащиеся вещи. Подобрал одну вареную ракушку, с громким хрустом разломил панцирь между пальцами и сунул в лицо калеке. В нос ударила нестерпимая острая вонь, как от самого паршивого самогона, только стократ гаже. Парень закашлялся и утер выступившие слезы.

– Говно. – выдохнул Брак.

– Говно. – согласился Дароган.

Ветерок с шелестом гулял между деревьями, переливчатая трель птиц не смолкала ни на минуту. Речка пестрела солнечными бликами, в воздухе с басовитым жужжанием проносились жирные, откормленные стрекозы.

Лесовик о чем-то сосредоточенно раздумывал. Прошелся по пляжу туда-сюда, сплюнул в воду, затем подобрал горсть мелких камешков и бросил их куда-то на середину течения. Булькнуло.

– Железка? – спросил он у калеки, протянув руку ладонью вверх.

Ничего не понимающий Брак порылся в сумке и предложил Дарогану многострадальную ложку, но тот поморщился и мотнул головой.

– Мелкая.

Из более крупных кусков металла оставалась только пустая банка, но расставаться с ней не хотелось. Лесовик, однако, продолжал настойчиво протягивать ладонь, так что Брак сдался и банку отдал.

Дароган взвесил железку на руке, удовлетворенно хмыкнул и протянул ее обратно.

– Грей.

По-прежнему ничего не понимающий калека пожал плечами, продышался из фляги и накалил банку. Та едва заметно засветилась темно-красным. Лесовик смотрел с любопытством.

– Сильнее.