Fallout: Equestria (ЛП)

Если мы выживем, я обязательно поговорю с Подъёмником насчёт его понимания “маленькой проблемки”. Преуменьшение не в почёте в Эквестрийской Пустоши.

Я взглянула на Каламити. Он лежал на койке и выглядел ещё более слабым. О Богини. Я не могла сказать ему! Пусть уж думает, что отравлен; так лучше.

Чисто наудачу, я распахнула дверь холодильника, уже зная, что ничего там не найду.

Ладно. Последний вариант. Я подошла к окну больницы и посмотрела на окутанный темнотой Атриум. Единственный свет исходил от пары всё ещё рабочих ламп клиники и от мигающего, дрожащего огонька в круглом окне кабинета Смотрительницы (нет, Смотрителя) выше. Если одна доза... “противоядия”... и осталась, то наверняка она там, в сейфе. Единственный путь к сейфу пролегал через Атриум.

Атриум кишел химерами.

Нервно сглотнув, я повернулась к Каламити. И выложила ему план.

После долгого взгляда Каламити наконец ответил:

— Да ты ненормальная.

Я сконцентрировалась; рог засветился, открывая сумки.

— Всё будет хорошо.

— Да ни хрена не будет хорошо! Это чистой воды самоубийство! Ты всех нас убьёшь!

Я сурово посмотрела на пегаса.

— Дай угадаю. Ты полагаешь, что должен пойти туда сам, зная, что ты уже и так... отравлен. И ничего, что ты встать не можешь без посторонней помощи? И даже с ней — вряд ли.

Рыжий пегас отчаянно предложил:

— Тогда выбирайся отсюда. Хоть кто-то из нас уйдёт живым из этого безумного Стойла.

— Я друзей не бросаю, — и перезарядила Малый Макинтош.

Каламити закашлялся и посмотрел на меня с искренним удивлением.

— Друг? Но... я ведь тебя подстрелил.

Я закатила глаза и кивнула:

— Да, подстрелил. И я собираюсь шпынять тебя этим всю оставшуюся жизнь. Я совершенно не хочу проливать свою кровь зазря, если ты сегодня умрёшь.

— Не будь наивной дурой, Лил’пип. Ты ни за что не сможешь...

Я левитировала СтелсБак так, чтоб Каламити его увидел, и улыбнулась, не ощущая той уверенности, которую излучала моя улыбка:

— Смотри, что у меня есть.

* * *

Несомненно, это были самые мучительные два часа в моей жизни. Медленный путь сквозь тьму, в окружении смертельно опасных хищников. Они не видели меня. Но в темноте только Л.У.М. и заклятье прицеливания помогали мне не наступить или задеть их.

Минное поле. Пересекая его, я поняла, что, назвав собственную глупость и скользкую тему дурацких плакатов “социальным минным полем”, легкомысленно оскорбила настоящие минные поля и всех, кто хоть раз попадал туда. Это и вправду было минным полем. И все мины были живыми и двигались. Одно неверное движение, необязательно даже моё, и я буду не единственной, кто погибнет, расплачиваясь за него.

Но я справилась. В кои-то веки пустошь просто сыпала одолжениями. Найти дверь Смотрителя было просто. Судя по скелету, я предположила, что Смотритель запер себя, и боялась, что он употребил антидот. Но в закрытом сейфе я нашла и зелье, и рецепт, а также старую запись. Полагаю, это были его последние слова. Если бы я была Смотрительницей в Стойле Два, смогла бы я смотреть, как все умирают? Подозреваю, что на его месте я поступила бы так же.

Я взяла все три предмета. Предполагая, что они мне наверняка пригодятся в свете того, что я собиралась провернуть.

Даже после принятия лекарства, Каламити требовалось время, чтобы оправиться. И неясно было, сколько именно. Подняв пегаса и Малый Макинтош, я вернулась назад, зная, что проклятые химеры лезут сквозь вентиляцию и что даже зачищенным участкам доверять нельзя.

Мы расположились в чулане возле главной двери. Усевшись с «Еженедельником Слесаря», я погрузилась в чтение, выискивая полезные сейчас заметки. Выделенные отрывки пришлись как раз кстати.

Снаружи гром ободряюще встряхнул гору. Я посмотрела вверх и поблагодарила Селестию за грозу.

Советы из книги пришлись как нельзя кстати. С небольшими усилиями и только одной заколкой я вскрыла ящик с надписью «динамит». Внутри действительно был динамит. Я осторожно вынула все шашки и положила свернувшегося Каламити в ящик, закрыв его. Если химеры и добрались бы до него, пока я занята, то ничего с ним они не смогли бы сделать.

В следующие несколько часов я оббегала Стойло Двадцать Четыре вдоль и поперёк. Везде, кроме Атриума. Я открывала каждую дверь, какую могла открыть, а потом фиксировала её чем-нибудь вроде мусорного ведра или опрокинутого канцелярского шкафчика — чем угодно, лишь бы не дать двери закрыться.

Что касается Атриума, то я сперва очистила больницу от медикаментов, а потом просто оставила горящую динамитную шашку и убежала.

Остальная часть взрывчатки должна была разнести пещеру, чтобы река могла затопить её. К тому времени как я всё подготовила, проснулся Каламити и поинтересовался, с какой стати его упаковали как взрывчатку. По мере объяснения моего плана его глаза становились всё больше и больше.

— Етить-колотить, — всё, что он ответил.

* * *

Мы покинули Стойло Двадцать Четыре глубоко ночью. Уже светало, когда мы приблизились к Новой Эплузе. По крайней мере, теоретически. Гроза прекратила мешать пустошь с дерьмом, и теперь просто падал дождь.