Fallout: Equestria (ЛП)

Я предложила Вельвет Ремеди её ПипБак, но она отказалась, что потрясло меня. Я напомнила, насколько полезной может стать эта штука в Эквестрийской Пустоши. Единорожка сказала, что я могу взять ПипБак себе как подарок и в качестве извинения за то, что дала его мне. Она не винила себя в моём уходе из Стойла, но жалела о том, что приложила своё копыто (по правде говоря, и всю себя) к моему выбору.

Последняя попытка убеждения натолкнулась на твёрдый отказ:

— Я сбежала из той тюрьмы и не буду носить её кандалы. Без разницы, насколько они позолочены. — С этими словами она ушла в тормозной вагон — посмотреть, как там пони.

Из задумчивости меня вывел драконий рёв пулемета. Раздались предсмертные крики тянувших поезд пони.

Через секунду я услышала, как "тягачи" (которые были также и охранниками) открыли ответный огонь.

Жеребята начали паниковать. Я попыталась их успокоить (или хотя бы собрать вместе), когда через заднюю дверь вошла крайне взволнованная Вельвет. Почти тогда же, крича и размахивая копытами, в вагон ворвался один из тягловых пони с рычажным ружьём, висящим в воздухе возле его бока.

— Засада! Работорговцы! Защищайте детей!

Что?! Как они нас обогнали?!

Прежде чем я успела задаться этим вопросом, жуткий пони в броне работорговцев с покрытыми кровью шипами вокруг копыт яростно вломился в вагон, намереваясь убить ещё кого-нибудь. Не было времени на размышления, я просто подняла свою винтовку и начала палить в него. Поездовой пони пригнулся, поворачивая ружье, и разрядил его в работорговца. Я даже не поняла, кто из нас его убил.

На мгновение кошмары вернулись ко мне. Я заколебалась, но, к счастью, только после того как нападавший был убит. Потом резким щелчком я включила мой Л.У.М. и увидела впереди наплыв красных меток, толпящихся вокруг нескольких дружественных, что были ближе ко мне.

Я повернулась к Вельвет, левитируя игольный пистолет и заряжая в него обойму. Я так и не разобралась, что означали метки на обоймах с иглами, но полагала, что любой вид амуниции по крайней мере мог лишать боеспособности.

— Возьми это. Защити жеребят во что бы то ни стало. Я пойду помогу в передних вагонах! — Нужно уложить напавших до того, как они доберутся сюда.

Вельвет Ремеди уставилась на пистолет, как будто я протягивала ей ядовитую змею.

— Я... Я не могу.

Ох, ради Селестии!

— Ты должна! Ты не выживешь здесь, если не будешь готова дать отпор, — я указала на жеребят, — и никто из тех, кого ты защищаешь, тоже.

Вельвет сглотнула.

— Я имею в виду... Я не знаю как!

О!

— Проще простого. Наводишь этот конец на плохого пони. Чтобы выстрелить, дёрни за маленький рычажок — это спусковой крючок.

Она кивнула, а потом взглянула в надежде, что я предложу что-нибудь иное.

— Я не убийца. Я... Я не думаю, что смогу!

— Учись, — хоть это и было жёстко, даже жестоко, но это надо было сказать. Это Эквестрийская Пустошь, тут нельзя иначе.

* * *

Поезд катился с горы, набирая скорость, впрочем пока не успел развить достаточно высокую, чтобы помешать разношёрстной банде единорогов и земных пони запрыгнуть на борт. Двое земных пони с боевыми сёдлами, укомплектованными пулеметами, прошлись очередями по тягловой команде, разрывая бедных пони на куски кровавого мяса, и были убиты ответным огнём с поезда.

Я держала позицию на крыше в нескольких вагонах от того, в котором находились Вельвет Ремеди с жеребятами, и держала штурмовую винтовку наготове. На компасе Л.У.М.а было так много красных точек впереди, что отслеживать отдельные цели было невозможно. Какая-то часть меня требовала попробовать начать переговоры, лишь бы избежать растущих угрызений совести. Но об этом и речи быть не могло. Нет, все, кто атаковал поезд, должны были умереть. Именно с этим утвердившимся намерением я открыла огонь по первой же заскочившей на вагон передо мной работорговке. Пуля пролетела мимо цели, и та спрыгнула обратно. Проклятье!

В воздухе за моей спиной раздался взрыв. Обратив взгляд в небо, я увидела Каламити, виляющего и маневрирующего, с грифоном на хвосте. Преследователь был вооружён медвежьим ружьём — более крутой пушкой, чем мне приходилось видеть раньше — и периодически приостанавливался, чтобы сделать выстрел. Каламити, хвала Селестии, не спешил отыгрывать роль лёгкой мишени и увеличивал разрыв с каждой неудачной попыткой грифона.

На моих глазах Каламити неожиданно рванул в небеса, закручивая мёртвую петлю... и, к моему ужасу, грифон повторил манёвр, описывая слегка более крутую фигуру и вновь сокращая дистанцию!

Я услышала приближающийся цокот, но когда обратила своё внимание к впереди идущим вагонам, никого не увидела. Озадаченная, я шагнула к краю, чтобы посмотреть, не преследуют ли нас по земле...

...И увидела троих работорговцев, бегущих по боковине вагона мимо меня! Видимо, работорговец-единорог помогал им заклинаниями! Магическое сияние удерживало их копыта на внешней стене движущегося поезда.