Fallout: Equestria (ЛП)

Каламити едва закончил набивать седельные сумки, когда этот громкий голос разорвал воздух позади него.

— Привет, батя, — произнёс Каламити, поворачиваясь лицом к своему отцу.

Строевой сержант застыл на месте, уставившись на сына.

Каламити, встретившись взглядом с отцом, молча смотрел в ответ.

Затем вздохнул.

— Знаешь, я всегда считал, что у меня накопилось достаточно всего, чё я смогу высказать тебе, если когда-нибудь предоставится такая возможность, — устало произнёс Каламити. — Но вот я стою перед тобой и понимаю, что сказать мне нечего.

Старший жеребец выпучил глаза.

— Каламити? — Он впал в ярость. — Ты?! Нападаешь на родную страну? На себе подобных? Да ещё и с грёбаным ДРАКОНОМ? ТЫ?!

Каламити покачал головой в ответ.

— Ты не прав в стольких вещах, что я даже не знаю, с чего начать.

— А для чего ты шёл сюда, убивая пони? Просто поворовать?

Каламити бросил взгляд на свои седельные сумки, прежде чем ответить.

— Я пришёл сюда, чтобы спасти пони, отец. А это? Это просто небольшая страховка. Моим друзьям лучше покинуть это место живыми, если Анклав захочет получить свою собственность обратно. — Он протолкнулся мимо отца, направляясь к выходу.

— НИ С МЕСТА, ты, предательский кусок ОТБРОСОВ! — заревел строевой сержант.

— А не то что? — спросил Каламити. — Ты же не станешь стрелять в меня. При всех твоих недостатках, ты всё же не Отем Лиф.

— Я буду ДРАТЬ ТВОЙ ЗАД, пока ты не начнешь МОЛИТЬ ОБ ЭТОМ!

Каламити обернулся к отцу, оценивая это заявление.

— Э, не-а. Я думаю, что ты не более чем очень шумный старый жеребец, много лаешь, но никогда не кусаешь. Но ты волен попытаться доказать, что я ошибаюсь, — предложил Каламити. — Но держу пари, что скорее эт я надеру те зад. И это, вероятно, лишит тя того уважения, которое сохраняют к тебе солдаты.

Он повернулся, направляясь к двери.

— Прощай, отец.

— И ЭТО ВСЁ?! — Отец Каламити проскочил мимо него, чтобы заблокировать собой дверь. — Разве тебе нечего сказать в своё оправдание, ты...

Каламити прервал его, прежде чем тот сумел подобрать для него новое более унизительное прозвище:

— Не-а. — Но затем, подумав, добавил: — Мне жаль, что мама умерла. Я мог бы сказать что-нибудь о том, как плохо ты справлялся с этим, но, думаю, ты и сам об этом прекрасно знаешь.

Мой лучший друг протолкнулся мимо своего отца и открыл дверь.

— Знаешь, у тебя её грива, — произнёс его отец с неожиданной мягкостью, позволяя сыну пройти. — Мне очень нравилась её грива.

Каламити расправил крылья и молча полетел прочь.

* * *

Этим Утром:

— Ну как, Баркин Соу, готов прокатиться на драконе? — спросила я.

— Если честно, эта штука очень неудобная, — повторил Спайк, спустившись достаточно низко для того, чтобы адский пёс-снайпер смог забраться в самодельное седло, сконструированное Каламити, пока я разговаривала с Хомэйдж наедине.

Несколько минут спустя мы уже летели над облаками. Спайк держал меня в своих лапах, а я левитировала Вельвет и Каламити позади. Мой друг-пегас уже мог летать сам, но плохо и недостаточно быстро, чтобы поспевать за взрослым драконом.

Мир за облачной завесой захватывал дух. Воздух был чистым, свежим и тёплым благодаря солнечному свету. Солнечный свет отражался от облаков, катился по яркому, чисто-белому покрывалу. Я чувствовала себя скверно, ведь я несла сюда войну.

Пролетая над очередными горными вершинами, я заметила одну гору, которая была распотрошена. От неё остался только поблескивающий на солнце костяк. Гора была словно тушка животного, чьи кости обглодали. Я позвала Каламити и указала на неё.

— Эт то, чё от Стойла Девяносто Восемь осталось, — объяснил он нам. — Мало было Стойл для пегасов. Большинство, как и вот это, строили внутри гор. Облака были не самой лучшей защитой от мегазаклинаний, да и пегасам, в отличие от других пони, нужны были обширные помещения для полётов, что вело к изменениям в проектировании Стойл.

Обнажённый остов остался позади.

— Анклав уже давным-давно разобрал до последнего листа металла все такие Стойла, что нашёл, — добавил Каламити. — Да и сейчас продолжает разбирать остатки их каркасов по мере необходимости.

Несколько минут спустя показался город пегасов. Резкий контраст между его зданиями — величественными памятниками прошлому — и руинами внизу больно ранил сердце. Этот город, словно шар памяти, был подобен окну в прекрасное залитое солнечным светом прошлое Эквестрии.

Но всё-таки что-то было не так. Город при всём своём великолепии выглядел до боли пусто. Огромные размеры и величие старинных устремлявшихся в небо зданий и переливавшихся радужных водопадов превращали и без того малочисленное население просто в карликов.

Граждане-пегасы походили на термитов на дереве. Или на мышей, прогрызавших проходики в свои жилища внутри куда большего дома.

Совсем не похоже на процветающую цивилизацию из моих представлений.