Fallout Equestria: Синяя молния (СИ)

Конечно, было и много расспросов: как же сотрудникам центра это удалось, кто вместо них продолжил исследования и вообще — сколько прошло времени? А главное — что стало с Эквестрией в этом будущем?

Космик пришлось всех огорошить, рассказав, что на поверхности даже спустя две сотни лет царят беспредел и анархия, а сами учёные по своей воле превратились от радиации в гулей. О том, что выжила из них едва ли половина — да и те при этом стали покорными кибермарионетками, а также о чертежах из Мэйнхэттена она решила умолчать, сославшись на некие инструкции о возможном влиянии на будущее.

Вышла посмотреть, что происходит, также и Лира. Но рассказ «пришельцев» не вызвал у неё особого интереса; поникнув ушками, единорожка-гуль вернулась к себе в отсек.

В отличие от Рэйнбоу Дэш, которая прямо засыпала их вопросами. Как изменился мир? Помнят ли ещё о ней и о том, какая она крутая? И — самое важное — как там Анклав?

Наконец, после всех объяснений Космик и Скайблуму удалось добиться разговора наедине с профессором Сэмпл Дэмплом. Разумеется, после того как они оба сдали оружие.

— … Я ведь правильно понимаю: есть и что-то ещё, о чём не должны знать другие сотрудники центра? — спросил глава ИЦ-13, закрывая вслед за ними дверь в свою комнату.

Выглядел он точно так же, как и в шарах памяти: сиреневая шкура, взъерошенная седая грива. Ничего общего в сравнении с тем, что с ним стало в дальнейшем. Космик аж вздрогнула, увидев этот ужасный контраст воочию.

Профессор расположился на вращающемся кресле за своим столом; Космик и Скайблум сели на кровать. Рэйнбоу с лучевой винтовкой наперевес встала у выхода, как бдительная и верная своему долгу охранница, гарантируя, чтобы нипони их не подслушал. Хотя звукоизоляция здесь и так должна была быть хорошая.

— Есть, — ответила Космик и достала из седельной сумки шар памяти. — Всем вам грозит опасность. Та, из-за которой как раз мы и здесь. Здесь находятся воспоминания Лиры — о событиях, которые должны начаться буквально завтра, — синяя пони вздохнула, — и которые навсегда изменят жизнь обитателей бункера. Вернее, тех из них, кто сможет всё это пережить.

— И вы хотите, чтобы я просмотрел эту память?

Профессор осторожно левитировал шар к себе и опустил на стол, придержав копытом.

— Да. Причём как можно скорее. — Космик взглянула на голубую пегаску. — И ты, Рэйнбоу, тоже. Потому что вас с Сэнди и Раннером это также затронет.

— Ла-адно… — протянула Рэйнбоу Дэш и нахмурилась. — Но если вы собираетесь провернуть какой-то трюк и, например, поджарить профу мозги своим шаром… — от этих слов Сэмпл Дэмпл вздрогнул, — … то знайте: не выйдет!

— Мы не хотим вам зла, — вздохнул Скайблум. — Мы просто хотим вас спасти. Видно, и впрямь подобный порыв ценится на Пустоши ниже плинтуса.

Рэйнбоу дёрнула щекой на этот укол в её адрес, но промолчала.

— Может, я и в самом деле чересчур доверчивый — притом настолько, что именно это меня и погубит, — сказал профессор, обращаясь к пегаске, — но я им верю, Рэйнбоу. Так же, как поверил тебе и твоим спутникам, помнишь?

— И как Лире, — заметила Космик. — Она единственная обладает каналом доступа в другой мир — и непредсказуема. В её прелестную рогатую голову может взбрести что угодно. И мы здесь ради того, чтобы это предотвратить.

— Что ж, посмотрим, что тут у вас…

Сэмпл Дэмпл наклонил голову, прикоснулся к шару кончиком рога… да так и застыл на месте, закрыв глаза.

— Сколько длится запись? — спросила Рэйнбоу, с тревогой глядя на отключившегося профессора.

— Часа два, — припомнила Космик. — Не знаю точно, я в это время была внутри шара.

— Два часа двадцать три минуты, — сказал Скайблум. — Но она «чистая», раз Космик её посмотрела…

— Кстати, а ты почему не захотел? — спросила у него синяя земнопони.

— Не знаю, — стиснул зубы белый единорог. — После всего, что нам пришлось пережить в этом бункере с Лирой… не хочу совать нос (а вернее, рог) в любое её дерьмо.

— Эм-м… я… чего-то не знаю? — поинтересовалась Рэйнбоу, переводя взгляд с одного на другую.

— К сожалению, — мрачно кивнула Космик. — Но в ИЦ где-то должен быть реколлектор, так что это поправимо.

— Ну ладно. — Пегаска взглянула на электронные часы над дверью. — Если он не очнётся спустя два часа и двадцать минут… — Она сузила глаза и пристально посмотрела на «пришельцев», чуть приподняв в копытах винтовку. — … то я вас предупредила.

…Время тянулось медленно — наверное, потому, что им троим нечем было заняться. Хотя, конечно, был один вариант, но каждый, вероятно, посчитал его неуместным в такой обстановке.

Вместо этого они попытались скрасить тягостное ожидание игрой в слова — но Рэйнбоу начинала отпускать токсичные комментарии каждый раз, когда сама не могла сделать ход или кто-то другой называл нечто слишком уж, на её взгляд, заковыристое, так что игры не получилось.

Зато о будущем пегаска стремилась выспросить если не всё, то как минимум очень многое.