Фальшивая невеста мажора

Как Макс мог так со мной поступить? Откуда он узнал, где я? Кажется, днем ему было вообще фиолетово, существую ли я. Он отсыпался от похода в бар. Вот и спал бы дальше.

У машины медлю, смотрю на сиденье, а потом на свое платье. Оно облепило ноги тонкой перчаткой, подчеркнув все достоинства.

– Они кожаные. Садись уже. Закажу химчистку, – подает голос Марк, устроившийся за рулем.

Из-за того, что открыта дверь, салон освещен, и я прекрасно вижу его разбитую губу, из которой все еще немного сочится кровь.

– Извини, что так вышло, – пристегиваюсь и закатываю подол платья к коленям. Внизу с него даже капает.

– Потом обсудим, – Марк тянется к бардачку и, вытащив оттуда пачку салфеток, протягивает мне.

– Спасибо.

Слабо улыбнувшись, распечатываю упаковку и тщательно вытираю руки. Очень хочется снять колготки, забившаяся в капрон водичка вызывает уже не просто легкий дискомфорт, а самое настоящее раздражение. Материал будто въелся в кожу и вызывает зуд.

– Слушай, ты не мог бы отвернуться?

Марк выполняет мою просьбу без слов. Просто отворачивается к окну, чуть откидываясь затылком на подголовник.

Это стоит принять за какой-то недобрый звоночек или мы все сейчас в легком шоке?

Ладно, разберусь с этим позже. А пока есть возможность, нужно и правда избавиться от ненавистных колгот.

Упираясь пятками в пол, отрываю попу от сиденья и быстренько стаскиваю капронки. Не сказать, что стало намного лучше, но хотя бы мне больше не хочется чесаться.

– Спасибо, – благодарю, усаживаясь удобнее.

Марк заводит машину, и мы выезжаем с парковки. Из динамиков льется какая-то хитовая музычка, а я вот неслабо задаюсь вопросом, как я в таком виде покажусь в общаге? Да и что буду делать, если встречусь там с Одинцовым сегодня?

Стоит о нем вспомнить, и телефон в сумке взрывается громкой мелодией.

Максим звонит долго и упорно, я же пялюсь в экран, крепко сжимая смартфон в руках. Нерешимость сейчас зашкаливает, я и ответить не могу, и скинуть вызов – тоже.

Замечаю, как Валиев нервно постукивает пальцами по рулю и в какой-то момент просто выдирает из моих рук звонящий айфон.

– Не звони больше сюда, – жестко «просит» Марк и, опустив стеклоподъемник, выбрасывает мой телефон в окно.

Я ойкаю и сама чувствую, как мои глаза вылетают из орбит. Что он только что сделал? Мне же не показалось?

– Ты…

– Мелодия раздражает.

– Серьезно? Ты выбросил…

– Я в курсе, что я сделал. Куплю новый. А пока нужно подумать. Твой придурок влез, куда его не просили.

– Что сказал Руслан?

Спрашиваю, чтобы отвлечь себя от мыслей придушить Марка, и все еще поглядываю на уже закрытое окно.

– «Завтра поговорим». Это дословно.

– Ясно.

Марк не особо хочет поддерживать разговор на эту тему, ну а я не лезу. По факту это не мое дело. Со своей стороны договор я не нарушала. А то, что всплыли непредвиденные обстоятельства, ну так в любом деле нужно просчитывать риски, Валиеву ли этого не знать?!

Стоит только расставить в своей голове все по полочкам, как на губах появляется легкая улыбка. Правда, гаснет она так же быстро, как и появилась, потому что машина оказывается в уже знакомом мне дворе.

– Мы зачем сюда приехали?

– Останешься сегодня у меня.

– Я не собираюсь…

– Сегодня я тебя не спрашиваю. Бери свое барахло, и пошли.

Сколько раз за свою жизнь я сталкивалась с хамством? Много, но почему-то никогда не было так обидно, как сейчас. Слезы на глаза, к счастью, больше не наворачиваются, я не какая-нибудь там плакса, но осадок от этого вечера еще долго будет болтаться в пробирке моих воспоминаний.

Марк своим гадким высокомерием с корнем вырвал остатки уверенности в то, что этот день может закончиться нормально. На что я вообще рассчитывала? Возможно, на более мягкое и снисходительное отношение? Мне, вообще-то, тоже досталось! Да и прошлая ночь наглядно показала, что он может быть довольно милым, когда сам того желает. Но сегодня реальность не пересекается с его «хочу» ни в одной точке, а значит, и притворяться нормальным ему нет абсолютно никакого смысла.

Хочется пожелать себе только закатать губу и не надумывать лишних глупостей вроде адекватного общения. А ведь этим я всю дорогу и занималась. Но после двенадцати, по закону любой сказки, карета превратилась в тыкву, а принц – в злобного тролля.

Выходить на улицу совсем не хочется, а подниматься в квартиру Валиева – тем более. Но разве меня кто-то спрашивал? И как я только докатилась до такой жизни? Когда успела?

– Ты долго будешь тут сидеть? – Марк открывает дверь машины с моей стороны, упираясь ладонью в стекло без защитной рамы сверху. – Или нужно особое приглашение?

– Было бы неплохо, – качнув головой, надеваю туфли и вырастаю перед Валиевым в полный рост.

С моим подъемом расстояние между нами сократилось до десятка сантиметров, и сейчас это не может не напрягать. Слишком уж часто я нахожусь с ним лицом к лицу, да еще и так близко.

Нужно просто улыбнуться и сделать вид, что меня ни капли не трогают его слова. Но вместо этого я зачем-то смотрю ему в глаза. Глупо и очень опрометчиво. Делать этого не стоило совсем, но я уже просчиталась. Взглянула.