Фальшивая убийца

«Ну вот, еще чуть-чуть! Пара километров от окружной, и возвращаться без чаепития станет совсем неприлично! Даже для записной стервы, на дух не выносящей журналистов… Еще немного, еще чуть-чуть, последний километр – он трудный самый!»

Машины уже неслись по ответвлению от главной дороги, мимо мелькали высокие заборы, скрывающие заснеженные лужайки вокруг домов нуворишей…

Еще один поворот – и финиш! Алая ленточка намоталась на грудь золотого медалиста, трибуны рукоплещут храбрым, крякалка лимузина звучит фанфарами, заставляя ворота открыться. Машины плавно проникают на подъездную дорожку, я, удерживаясь от желания расплющить нос о стекло, во все глаза таращусь на знаменитый Непонятный Дом.

Непонятный дом

Готовясь к встрече с Вяземской, весь вчерашний вечер я просидела в интернет-кафе. Листала электронные страницы, делала выписки и готовила список вопросов. Богатеи пребывают в уверенности, что о них и так все знают, и отвечают на повторные вопросы безынициативно и вяло. В том их право.

Я постаралась подготовить неожиданное интервью, убрала из шпаргалки все стандартные вопросы и собралась вести беседу в стиле еще не пожелтевшей прессы, далекой от старых сплетен и свежих слухов. И прежде всего надеялась предложить выбор темы самой мадам, добиваться расположения уже в связи с ее настроением. Всегда ведь существует вероятность, что у крупного бизнесмена назрела необходимость поведать миру о чем-то важном…

Дай бог, мне повезет, и эта необходимость у Вяземской созрела. О большем и загадывать нельзя.

О доме, который возник из-за деревьев парка, я тоже собиралась спросить. Скорее, чтобы сделать владелице приятное. Поскольку, кажется, знала об этом доме уже все. Или почти все.

Жилище Вяземских имело интересную историю. Строительство особняка затеял один из сталеплавильных магнатов году эдак в девяносто первом. По его крепко-чугунному замыслу, жилище должно было напоминать средневековый замок с мощными искусственно состаренными стенами красно-гранитного цвета, готическими щелями окон и толстой башней, напоминающей водонапорную станцию.

Выстроив стены и начав внутреннюю отделку, магнат скоропостижно разорился. В конце прошлого столетия красно-гранитное чудовище выкупил покойный муж Ирины Владимировны. Прельстившись, как мне кажется, не сколько чудовищем, сколько огромным старым парком вокруг него.

Первоначально псевдозамок Виктор Андреевич собирался снести. (Муж мадам Вяземской к журналистам относился вполне лояльно, и обо всех строительных заморочках я могла судить по прессе тех времен.)

Потом пожалел то ли денег (что вряд ли), то ли времени и поступил с монстром более щадяще. Прорубил в стенах нормальные окна, другие окна заставил извиваться струящейся лентой по монолитной водонапорной башне, убрал с крыши зубцы бойниц – и часть крыши превратил в прозрачный полог оранжереи. Навесил по бокам ажурные галерейки, и дом получился странным, но зрячим. Потерял прежнее подслеповатое выражение нахмуренных стен и как будто раскрылся. Непонятная архитектура завораживала взгляд, в дом хотелось всматриваться.

Влиятельный архитектурный вестник окрестил жилище Вяземских «Непонятным Домом» и милостиво присвоил ему звание одной из достопримечательностей возродившегося купечества. Негоцианты не всегда обладают безупречным вкусом, Непонятный Дом удачно выделился из общей шеренги прилизанного – или взъерошенного – деньгами зодчества. Он был стольнепонятен, что заставлял себя разгадывать, словно архитектурную головоломку: смешение времен и стилей, коктейль из монолита и сверкающего стекла. Подобное творение можно было создать только под угрозой ослепления или под пыткой: огнем, тщеславием, монетой. Вряд ли зодчему прижигали угольями пятки, думаю, его гений разбудили все-таки монетой, и славный выдумщик пробежал по хмурым стенам шаловливой кистью затейника и мудреца.

…Лимузин накатом подобрался к крыльцу, охранник Сережа рысью подбежал к хозяйской дверце и помог Ирине Владимировне выбраться из салона.

Я – невелика персона – подобного обхождения дожидаться не стала и выпорхнула наружу самостоятельно.

Ирина Владимировна, нисколько не сомневаясь, что я иду следом, поднялась по крыльцу и вошла в дом через огромную полуовальную дверь из полированного стекла. У порога ее встретила тощая кислая особа в черном подпоясанном платье с брошью-камеей под крошечным ажурным воротником, навеявшим воспоминания о чьих-то тяжелых армейских буднях и подшивании подворотничков к воротникам при помощи тупых иголок. Особа дернула бровью, и к Ирине Владимировне метнулась полненькая девушка с распахнутыми, готовыми принять шубку руками.

– Клементина, – обратилась Вяземская к подворотничку, – это Алиса. Я тебе о ней говорила. – Над подворотничком дернулся острый подбородок. – Покажи ей все и объясни.

Бросив на руки горничной портфель и шейный платок, Ирина Владимировна подошла к зеркалу, одним движением поправила прическу и быстро пошла к лестнице, плавно извивающейся в центральном желобе, пронизавшем дом до крыши.