Фальшивая война (СИ)

Драко целовал ее шею, чуть прикусывая, а его рука опускалась все ниже и ниже по ее телу, пока мягко не накрыла собой ее лобок. Его длинные пальцы скользнули еще чуть ниже, и девушка не смогла сдержать тихий стон. Его член, который удерживала только тонкая ткань белья, с силой вжался в ее обнаженные ягодицы. Парень продолжал целовать ее шею, плечо, грудь, лаская ее пальцами, ритмично вжимаясь в ее тело, все больше и больше увеличивая темп. Девушка извивалась в его руках, потеряв голову от нарастающего желания, и, казалось, только тонкий шелк трусиков, которые все еще были на ней, мешали ей насадиться на его член. Наконец как будто разряд тока пробежал по их телам, и Гермиона почувствовала, как в самом низу спины стало горячо и мокро. Сердце стучало так, как будто внезапно увеличилось в размерах и заполнило все тело. Дыхание сбилось окончательно, и приходилось вспоминать, как дышать. А еще, несмотря на разрядку, мучительно хотелось большего, хотелось почувствовать там не его руки, а его… Осознав, о чем она сейчас думает, Гермиона глухо зарычала и зарылась лицом в подушку.

Малфой осторожно собрал ее волосы и убрал в сторону, обнажая шею и плечо. Оставил несколько осторожных поцелуев, проложив дорожку вверх по шее, нежно и бережно прикусил мочку уха.

- Грейнджер, – тихо позвал он, – тебе было плохо?..

Она резко перевернулась на спину, опять оказываясь с ним лицом к лицу.

- Нет, Малфой, – выдохнула Гермиона, – мне было очень хорошо.

- А что тогда не так? – его пальцы осторожно перебирали каштановые кудри у ее лица.

- Я… – Гермиона залилась краской до корней волос. На мгновение отвела взгляд, а потом все же собралась с силами, посмотрела на парня и призналась: – Мне хочется большего. Я хочу… тебя.

Парень расплылся в счастливой улыбке. Он наклонился к ее губам, чтобы продолжить начатое и исполнить желание девушки, но был остановлен ее горячей ладошкой, накрывшей его губы.

- Драко, я не шутила, нам правда нельзя… – проговорила она, кусая губы и глядя на него умоляющими глазами. Было ясно, что Гермиона сама сдерживается из последних сил, и хватило бы одного движения, чтобы она сдалась.

Малфой не стал настаивать. Да, он хотел ее до головокружения, но если Грейнджер так хочет… в конце концов, он и так получил этим утром то, о чем еще вчера не смел и мечтать.

Он наклонился и вновь поцеловал девушку, на этот раз нежно и целомудренно. После чего рывком встал с постели и отправился в ванную.

Гермиона спрятала лицо на коленях и зарылась руками в волосы. Мерлин, что она натворила!.. “А что такого, – раздался внутренний голос, – еще скажи, что ты не хотела”. Бессмысленно было отрицать очевидное. Она хотела, еще как хотела!..

Они провалялись в постели еще около часа. Гермиона просто лежала, обвившись вокруг его тела, положив голову на грудь, и слушала, как бьется под тонкой белой кожей сердце. Малфой бездумно любовался обнаженной девушкой, перебирая ее кудри. Наконец Гермиона нашла в себе силы выскользнуть из его объятий и, обмирая внутри от собственной нескромности, не одеваясь и не пытясь ничем прикрыться, прошествовала в ванную. Малфой чуть не расхохотался в голос от этой картины, но, понимая, чего ей это стоило, сдержался, чтобы еще больше не смущать.

Из ванной она вышла, одетая ровно так же, как и всегда: собранные волосы, белоснежная рубашка, серый жилет, узкие брюки, высокие сапоги и волшебная палочка в ножнах на бедре. Малфой поднял брови:

- Куда-то собираешься?

- Нет, с чего ты взял? – удивилась Гермиона, щелчком пальцев вызывая Тинки, чтобы попросить принести завтрак.

- С того, как ты выглядишь, – Малфой обвел ее взглядом с ног до головы.

- Малфой, послушай… – Гермиона присела на край кровати рядом с ним.

Рассказывать про Пайна и Бреговича, которые, не подозревая о существовании друг друга, твердили в один голос, что она должна в любую минуту быть готовой сражаться или бежать, не очень-то хотелось. Но раз уж у них так вышло… Он все равно рано или поздно заметит, что ее жилеты слишком плотные наощупь, что она одевается каждый день одинаково, не расслабляясь ни на минуту, что не расстается с волшебной палочкой… За эти полгода ее наставники привили ей огромное количество привычек, которые со стороны казались странными, но могли спасти ей жизнь. И, раз уж она пустила Малфоя в свою постель, то придется пустить и в свою жизнь чуть дальше порога.

- Я уже некоторое время, – не глядя на Малфоя, начала Гермиона, – беру дополнительные уроки. Каждый день, кроме воскресенья, по вечерам. Поэтому и живу отдельно, чтобы не вызывать лишних вопросов.

- Что за уроки, которые нужно скрывать? – напряженно спросил слизеринец.

- Боевая магия, в основном, – ответила Гермиона. – Ментальная. Стихийная. Наставник считает, что мой магический потенциал очень высок, но, если не заниматься специально, раскроется в полной мере к тридцати-сорока годам. А учитывая ситуацию… в общем, нам нужно сделать это максимум за год.

- Ты решила раскачать весь свой потенциал за год?!

Малфой был в ужасе.