Фальшивая жена. Любовь в залог

Услышала, что во двор заехала машина и выглянула в окно. Ведь он сегодня дома и потому я нарядилась в красивое белье, платье и уложила волосы.

– Гости? – почти расстроилась данному факту.

Машина не отличалась от тех, что были у моего отца или самого мужа.

Но когда из открытой двери, показались стройные женские ноги, меня всю передернуло.

– Это еще кто?

Платье было коротким, и я понимала, что она прикатила не о финансах говорить с ним. Но чтобы в дом привезти девку?

Пока она вышагивала, стуча каблуками по плитке уличной, я, ошалевши, смотрела, а после закрыла чертову шторку.

Я была очень злой, но в первую очередь меня обжигала лишь боль, взявшаяся вдруг из недр моей души.

Боль от его поступка. Что за низость?

Меня он, значит, избегает, делает вид, что больше не желает, однако я все ещё его жена, пусть даже и фальшивая. Но не позволю продажным женщинам входить в мой дом.

Посмотрела на себя в зеркало поправив одежду и пошла вниз, желая справедливости к самой себе и, главное, уважения.

Она была одна в гостиной и явно ждала, когда ее пригласят.

Красивая и фигуристая. Такие женщины нравятся моему мужу? Чтобы все тело было открытым для всех? Чтобы доступной казалась? Чтобы все могли сальными взглядами исследовать твою женщину.

Мне стало мерзко от его вкуса и его выбора, но об этом я могу подумать потом. Сейчас же я смотрела в ее глаза и теряла терпение.

– Как ты посмела сюда прийти? – не хотела даже капли уважения к ней проявлять.

– А ты кто? Служанка? – насмешливо ответила.

– Нет. Я его жена, а ты не имеешь права здесь находиться.

– Так вот, ты какая? – она окинула меня четким взглядом и встала с дивана, подойдя ближе.

– Карим, выстави эту женщину и прикажи охране не пускать вновь… Никогда.

Победно наблюдаю, как мой личный охранник подходит к ней, а она медленно двигается назад.

– Думаешь, он позволит? Да ты первая вылетишь отсюда, когда выйдет срок вашего договора с твоим нищим отцом.

– Самар, что вы делаете? – со страхом спросила домоправительница. – Господин Давид будет зол.

– Не будет, но здесь я ее больше видеть не должна.

– А что мне сказать хозяину?

– Я сама к нему пойду, Анастасия.

Под крик ненормальной ухожу в кабинет к мужу, который уже наверняка слышал нас и закрываю за собой дверь.

Он такой же тёмный. Такой же зловещий и пугающий. Но тут пахнет им. Тут он… Царь и бог в одном флаконе дурмана.

– Хочешь что-то сказать в своё оправдание? – послышалось откуда-то из темного угла, в котором я, всматриваясь, так и не разглядела мужчину.

– Оправдание? Почему оправдываться должна я? Это мой дом. Я не потерплю здесь другую женщину. Это неуважительно прежде всего к тебе самому.

– Этот дом мой. МОЙ! Ты здесь названная хозяйка. Подобные статусы стираются ластиком, потому что написаны карандашом. Потому я задаю вопрос повторно: «Что ты хочешь сказать в своё оправдание?»

– Я уже ответила. Я твоя жена и это не изменить. А ты полощешь своё имя по ветру, изваляв его в грязи и похоти. Это мерзко, но ты не такой. Можешь не притворяться.

Он чуть шевельнулся и мне стало видно Давида. Мужчина смерил меня своим дьявольским взглядом, а после резко встал. Так что кресло, в котором он сидел, опрокинулось.

– Не такой, говоришь?

Он хищно улыбнулся, а после его лицо словно застыло в злобном оскале.

– Сюда подошла.

Глава 13

Но я не шевелилась. Сейчас я испытывала вновь те самые чувства, которые были при мне, когда я только познакомилась с этим человеком. Он был тогда чужим и пугающим… Сейчас он снова стал им.

Этого Давида, я не хотела знать.

– Я сказал, подойди сюда, Самарита.

Он говорил с нажимом. У меня было ощущение, что Мартынов подталкивает в спину. Поэтому шаги выходили неуверенными с сопротивлением.

Встала на расстоянии вытянутой руки, потому что ближе было опасно.

– Раздевайся.

Снова команда. Приказ. Злой. Неправильный.

– Не…

– Раз-де-вай-ся! – сказал по слогам, словно терял терпение.

– Давид… – шепнула, но не увидела сочувствия в его глазах.

Он только дышал, будто злой и опасный зверь.

Хищник, желающий растерзать свою жертву и показать, кто здесь главный.

Отчего-то глаза были на мокром месте, но я подняла руки и стала расстегивать платье, которое от шеи до пояса была на пуговицах, а дальше снималось через голову.

Дурацкие кругляшки не вылезали из петель, и я стала психовать. Внутри постепенно поднималась ко всем прочим эмоциям – злость.

Давид, не желающий больше ждать тоже терял терпение и, откинув грубо мои руки, схватился за ткань, дернув в разные стороны.

Пуговицы стали разлетаться в разные стороны. А когда он дошел до пояса, то просто разорвал и юбку.

Платье держалось на моих плечах как распахнутый халат.

Белье, одетое для мужчины, в итоге сейчас казалось неуместным. В нем я сейчас отчего-то чувствовала себя шлюхой. Но почему, не знаю.

Глаза я не смела поднимать, но и прикрываться тоже не стала. Решил показать мужика, пусть. Весь из себя хозяин положения. Посмотрим, как ему понравится это.

– Сними с себя эти лохмотья.

Скинула остатки платья и ждала, что же он скажет дальше.

– На колени вставай.

Прозвучал выстрел.

Послышалось. Так ведь?

– Оглохла?

Снова глаза в глаза.