Фальшивый друг, настоящий враг

– Случилось: я встретил вас и потерял голову, – свободной рукой он провел по своим волосам, немного взъерошив их. – Откуда вы?

– Из агентства по трудоустройству, – добросовестно ответила я.

– Я не о том, – поморщился он. – Откуда вы появились в моей жизни, и так внезапно, как будто испытание, искушение, наваждение?.. – Он сыпал поэтическими эпитетами, видимо, стараясь поразить меня.

– О-о… – протянула я, слегка покраснев. – Спасибо, но зачем вы все это мне говорите?!

– У меня нет времени… – Он осекся, тряхнул головой и заговорил еще быстрее: – То есть я не могу держать это в себе – вы поразили меня в самое сердце, я таю, как, – он защелкал пальцами, подбирая слово. – Таю, как мороженое, при виде вас, – радостно выпалил он, заметив неподалеку официантку с подносом, на котором красовались две аппетитные креманки с холодным лакомством.

– Давид?! – в смятении выдохнула я, не отнимая руки, и постаралась сделать так, чтобы мои щеки в этот миг зарделись еще сильнее. – Вы… я просто теряюсь, вы слишком торопитесь! Да и потом, Анжела Юрьевна уволит меня, если узнает, что вы говорите мне за ланчем такие вещи… – закончить фразу я не успела, сбитая с толку резким, каким-то металлическим и одновременно стеклянным звуком, хлопнувшим поблизости от нашего столика.

И Давид, и я в унисон вздрогнули и обернулись, правда, он – рассеянно, а я в первую очередь посмотрела на тот столик, где вела переговоры с клиентом Анжела, готовая в эту же секунду рвануть к ней и выполнить свои настоящие обязанности – ее телохранителя. Однако владелица ресторана, хоть и была явно так же напугана, как и мы, отношения к этому шуму не имела. Она оставила клиента и направлялась в нашу сторону, точнее, не к нам, а к той самой официантке с подносом, подсказавшей своею ношей окончание фразы Давиду.

По внешнему, очень несчастному виду девушки, у ног которой растекалась лужица стремительно таявшего мороженого, частично прикрытого подносом и осколками креманок, я без труда догадалась, что явилось причиной ее профессиональной оплошности. Девушка, судя по всему, неспроста проложила себе путь мимо нашего удаленного столика, а руки ее дрогнули как раз в тот момент, когда я пыталась вяло отбиться от словесных – пока что – атак Давида. Мой кавалер грубо и как-то очень по-свойски ухватил девушку за руку и, отведя официантку от нас с Анжелой, принялся ей что-то угрожающе шипеть сквозь зубы. Девушка и не пыталась огрызаться, она стояла, понурив голову, и даже не утирала капавшие из ее глаз слезы.

– Ох, Давид, Давид, – укоризненно покачала головой Анжела, наблюдая эту картину, – и что мне с тобой делать? Она хорошая официантка, а ты уже и тут успел! А я-то все голову ломала, по кому она с зимы сохнет? – пробормотала она с тяжелым вздохом. – Жень, самое время мне тебя предупредить, – она запнулась, подбирая слова.

– Не стоит, я все и так понимаю и, думаю, что понимаю правильно, – несколько пространно ответила я.

– Как знаешь! – делано-равнодушно пожала плечами Анжела и с некоторым раздражением в голосе, которое явно адресовалось мне, чуть громче произнесла, повернувшись к стойке бара, где кучковался остальной персонал: – Где Рая? Пусть уберет!

Я не торопилась посвящать Анжелу в свои планы, так как пока еще не успела ее достаточно хорошо изучить. Тем более что для усыпления бдительности Давида мне было на руку, чтобы реакция Лютаевой при виде нашего чуть более тесного, чем это принято на работе, общения была искренней. Несчастную официантку я мысленно пометила, как возможный источник информации. Если принять во внимание слова Анжелы и роман у Давида с этой девушкой длится с зимы, то этим отношениям исполнилось уже как минимум три месяца. За такой срок девушка могла кое-что выведать о жизни своего возлюбленного – и, кстати, именно сейчас, услышав нашу интимную беседу, в запале обиды выплеснуть эту информацию, пусть даже и из мстительных, истинно женских соображений.

Вскоре инцидент был исчерпан, и официантка, не будучи в силах подавить рыдания, скрылась где-то в подсобных помещениях ресторана. Давид вернулся за наш столик с мрачным взглядом. Беседа наша утратила игривый тон. Похоже, неловкая девушка всерьез испортила ему настроение.

– Невкусно? – невинно поинтересовалась я, бросая красноречивый взгляд на его тарелку и пытаясь разговорить Давида.

– А… что? – Он тряхнул головой и попытался сфокусировать на мне все еще рассеянный взгляд. – Да нет, как всегда… – Он отложил приборы, оставив на тарелке несколько кусочков аппетитно поджаренного на гриле мяса.

– Эта девушка, уронившая поднос, так расстроилась, бедняжка, – сочувственно пролепетала я.

– Эту девушку надо уволить, – жестко проговорил Давид.

– Но неужели из-за этого эпизода?.. Анжела не озвучила мне таких намерений, да и со всяким может случиться… тем более что и посетителей мало, – вступилась я за официантку, демонстрируя женскую солидарность.