Фамарь. Без покрывала

Его сердце неистово стучало. Он закричал и побежал. Он должен остановить суд, который сам привел в действие. Если он вовремя не доберется до Зимрана, то еще две жизни будут на его совести — жизнь Фамари и ребенка, которого она носит. Его ребенка!

— О Господи, прости меня! — Никогда в жизни он не бежал быстрее, чем сейчас. — Пусть этот грех будет на моей совести!

Почему он не бежал так за измаильтянами? Почему он не спасал от их рук своего брата Иосифа? Теперь слишком поздно исправлять то, что было сделано тогда. О Боже, будь милостив, Бог моего отца Иакова! Дай силы! Сохрани жизнь ей и ее ребенку!

Ему навстречу вышли Зимран и его сыновья. Они почти волоком тащили Фамарь, а та сопротивлялась, как безумная. Братья били ее ногами, а отец тянул за волосы. Зимран толкнул ее к Иуде, не переставая ругаться.

— Отпусти ее! — закричал Иуда.

Когда Зимран вновь ударил Фамарь, Иуда закипел от ярости.

— Ударь ее еще раз, и я убью тебя!

Зимран не растерялся:

— Ты сам сказал, что хочешь, чтобы мы сожгли ее! И ты имеешь на это полное право. Она предала тебя, она вела себя, как блудница.

Фамарь, вся в пыли, с синяками и кровоточащими ранами на лице, стояла безмолвно. Она была избита, измучена и опозорена. Она стояла и молчала.

Лицо Иуды горело. Разве он когда-нибудь пожалел эту молодую женщину? Она терпела оскорбления от Ира, и он ничего не сделал, чтобы прекратить их. Она просила, чтобы он защитил ее права, попранные Онаном, а он посоветовал ей подражать блуднице. Она просила справедливости, а он бросил ее. Она никогда не кричала у городских ворот и не приводила его в смущение. Вместо этого она унизилась сама, одевшись в платье блудницы, для того чтобы родить для его дома ребенка. А потом, защищая его доброе имя, не выставила напоказ его грех, а тайно вернула ему его трость и перевязь с печатью.

Глаза Иуды наполнились слезами. Ему сдавило горло. Фамарь стояла перед ним, избитая и окровавленная, с опущенной головой, не произнося ни слова в свою защиту и ожидая, все еще ожидая, как ожидала всегда, что он будет честен и справедлив. «Когда ты будешь действовать справедливо, Иуда?»

— Я не сдержал обещания и не дал ей выйти замуж за Шелу.

— Может быть, но она не имела права распутничать под моей крышей!

Иуда заглянул в черные глаза хананея и увидел в них отражение собственного жестокого сердца. Фамарь задела гордость Зимрана, и он намеревался за это убить ее. Гордость Иуды была сокрушена. Не упрекал ли он Фамарь за грехи других? Безо всякого угрызения совести он отверг ее и бросил. Совсем недавно он испытал восторг при одной мысли о совершающемся над ней суде, зная, что в огне она умрет мучительной смертью. Он сотни раз согрешил против нее, и никогда не интересовался, чего ей стоили его грехи.

Теперь, когда его грехи настигли его, перед ним встал выбор: продолжать грешить или раскаяться.

Фамарь подняла голову и взглянула на Иуду. Он увидел, как вспыхнули ее глаза. Она могла разоблачить его прямо сейчас. Она могла бесконечно унизить его. Она могла рассказать, как обманула его на перекрестке возле Енаима, и сделать его посмешищем в глазах отца, братьев и всех, кто услышал бы эту историю. Иуда знал, что он заслуживает публичного осмеяния и даже худшего. Он видел ее гнев, ее отчаяние, ее скорбь. Он понял ее. Но это не изменило его намерения.

Иуда приблизился к Зимрану и поднял свой посох. Он держал его обеими руками, готовый бороться.

— Убери от нее свои руки, Зимран. Этот ребенок мой.

Когда он сделал еще один шаг вперед, Зимран побледнел. Хананей отступил, а вместе с ним и его сыновья.

— Тогда забирай ее. Делай с ней все что хочешь.

Зимран был ошеломлен. Он широко зашагал прочь, оглядываясь через плечо. Сыновья последовали за ним.

Фамарь вздохнула и опустилась на колени. Склонив голову, она положила руки на его пыльные ноги.

— Прости меня, мой господин.

Плечи ее затряслись, и она разрыдалась.

Глаза Иуды наполнились слезами. Он опустился на одно колено и положил ей на спину руку.

— Это я нуждаюсь в твоем прощении, Фамарь.

Ее рыдания разрывали ему сердце. Он помог Фамари подняться. Ее сильно трясло. Один глаз почернел и припух. Губы кровоточили. Одежда была изодрана, виднелись царапины, оставленные на ее теле каменистой землей, по которой ее волокли.

Много лет назад, когда Иуда впервые на поле Зимрана увидел Фамарь, он почувствовал в этой девушке нечто особенное и захотел, чтобы она жила в его доме. Фамарь была хананеянкой, но она была честной и преданной девушкой. Она была сильной и мужественной. Конечно, именно Бог побудил его выбрать ее для своего сына. Она рисковала всем, чтобы родить ребенка, который мог бы уберечь его дом от полного краха.

Он сжал руками ее лицо.

— Да простит мне Бог моего отца Иакова мои прегрешения перед тобой!

Он поцеловал ее в лоб.

Она расслабилась.

— И мои перед тобой.

Фамарь улыбнулась. В ее глазах блестели слезы.

Иуда почувствовал к этой женщине глубокую нежность. Он шел позади нее, пока она не споткнулась, тогда он взял ее на руки и нес до самого дома. Акса выбежала им навстречу, готовая врачевать ее раны.