Фамильяр и ночница (СИ)

Тварь попыталась атаковать его клювом, но Рикхард умело уворачивался, стараясь измотать врага и сберечь собственные силы. Постепенно он стал уставать, хотя в звериной ипостаси хранился большой запас энергии, и решился нанести удар в уязвимое место — под клювом, где кожа была особенно тонкой. Оставалось улучить момент, когда тварь замрет перед следующим броском, и подловить ее. Один решающий рывок, сжатие крепких зубов, из-под которых брызнула густая черная кровь, — и через миг тело нежити обвисло. Слизь стала быстро высыхать и Рикхард бросил его в траву. Вскоре твари предстояло обратиться в прах и навсегда исчезнуть в недрах леса.

Зверь нашел мелкое лесное озерцо, помыл в нем морду и выполоскал всю дрянь, оставшуюся от нежити. Это была не самая затратная битва, но если бы тварь успела пронзить его клювом, Рикхард бы мог пару дней страдать лихорадкой. Только теперь он сообразил, как подвел бы Дану, добавил ей переживаний и страхов, и как, соответственно, перевернулась его мятежная лесная жизнь после страстной ночи с колдуньей.

Чувство вины слегка отравило вкус победы, и Рикхард взялся исследовать окрестность. Вода, которой он мылся, не вызывала подозрений, но почва никогда на его памяти не была столь болотистой и кислой. Также он обратил внимание на преждевременно опавшие листья, покрытые черными крапинками, — те уж очень походили на следы мертвой крови. Теперь оборотень укрепился в мысли, что нижний мир наступает на лес, а если духи не смогут дать отпор, он примется и за город. Только что же вдохнуло в него столько сил и раздразнило аппетит?

С этими тяжелыми мыслями Рикхард повернул обратно в город, надеясь, что в другой ипостаси будет легче найти решение. На заднем дворе он быстро вернулся в человечий облик и снова закрыл глаза, чтобы через мгновение ощутить под ногами деревянный пол. Колючая лесная земля, полная флюидов и вибраций, была, конечно, роднее, но и это дерево хранило толику исконного тепла.

Натянув тонкие кальсоны, Рикхард направился к постели и только теперь увидел, что Дана лежала с открытыми глазами, блестящими от гнева, и пристально на него глядела. Не желая наводить на нее сонный морок, он лишь вздохнул и зажег лампу.

— Я видела из окна, как ты вернулся! Вот, значит, кого мне прислали на помощь! Лесного нелюдя! — вполголоса произнесла Дана, резко сев в постели. — Что еще предстоит узнать? Ответь, с какой целью меня втянули в весь этот шабаш и сделали твоей любовницей!

— Постой, Дана, — промолвил Рикхард, садясь рядом и протянув к ней руку, — не горячись преждевременно. Конечно, я согрешил, введя тебя в заблуждение, но выслушай меня и попытайся понять. Ты не настолько опытная ведьма, чтобы принять такую истину сразу и не потерять душевное равновесие.

Дана перевела дыхание и спросила уже более сдержанно:

— Значит, ты оборотень?

— Я лесной дух-хранитель, — произнес Рикхард, — в моей природе поровну смешано человеческое и звериное начало, поэтому я могу оборачиваться. И теперь мы способны приходить в города, не боимся поездов и даже едим людскую пищу. Пришлось научиться, хоть и не от хорошей жизни…

Парень сбросил легкую иллюзию, маскирующую его истинное обличье, и Дана невольно вскрикнула. Тут же зажала рот рукой, вспомнив о хозяевах, но по-прежнему глядела на него расширившимися от ужаса глазами. У Рикхарда выпустились плотные грубые когти, во рту блеснули недлинные, но крепкие клыки, а глаза совсем окрасились в потусторонний бледно-фиолетовый цвет.

— Теперь ты всегда сможешь видеть меня таким, а для посторонних я останусь Рикко, простым парнем из соседнего края, — заявил лесовик и ободряюще улыбнулся, отчего у Даны вновь продрал мороз по коже. Кое-как выдавив ответную улыбку, она сказала:

— Сомнительное счастье, знаешь ли… Ты ведь мне полюбился именно тем Рикко, а не лесным чудовищем. Нельзя ли вернуть все обратно?

— Теперь уже нет: с тобой я больше не желаю притворяться. Эти иллюзии и личины изрядно надоедают, хотя тебе это трудно вообразить…

— Тогда скажи на милость, кто ты прежде всего — человек или зверь?

— Ни тот и ни другой, Дана! Я часть души леса, облаченная в телесную оболочку. Нам не чужда плотская любовь, да и чувства иного порядка, но мы не люди и не звери, мы сотканы из разных энергий и вечно бродим между мирами. Неужели после того, что я показал тебе в Дюнах и здесь, ты еще не осознала, что мироздание гораздо сложнее, чем кажется?

— Рикко, ты многое мне показал, но утаил главное — так что я теперь могу понимать? Я не знаю даже, по своей воле спала с тобой или под колдовскими чарами!

— Нет, милая, поверь, здесь все было чисто, — заверил Рикхард и потянулся к ней. Дана вначале болезненно поморщилась, но быстро сдалась и позволила коснуться своей щеки.

— Ну как мне загладить вину? — спросил парень. Знакомое тепло его руки немного успокоило Дану, хотя она все еще боязливо косилась на когти.

— Для начала рассказать все о себе. Ты же сказал, что мы будем питать друг друга, а как это возможно без доверия?