Фамильная честь Вустеров

     – О,  ничуть,  – ответил  я, не уступая ей в галантности. – Чем могу быть полезен честной компании?

     – Сэру Уоткину пришла в голову весьма экстравагантная  мысль: он хочет обыскать твою комнату.

     – Обыскать мою комнату?!

     – Я обыщу ее от пола до потолка, – объявил старый хрыч Бассет с таким видом, будто рассматривал дело на Бошер-стрит.

     Я с недоумением посмотрел на тетю Далию.

     – Ничего не понимаю. Что происходит?

     Она снисходительно засмеялась:

     – Ты  не  поверишь,  Берти, но ему  приснилось,  будто его  серебряная корова здесь.

     – А разве ее нет на месте?

     – Не украли.

     – Не может быть!

     – Увы.

     – Ну и дела!

     – Он очень расстроен.

     – Я его понимаю.

     – Просто не в себе.

     – Бедный старикан.

     Движимый состраданием, я положил  руку  на плечо Бассета. Вспоминая эту сцену теперь,  я вижу, что мой жест  был ошибкой,  он не произвел  желанного действия.

     – Обойдусь  без вашего  соболезнования, мистер Вустер,  и  буду  очень признателен, если  вы перестанете называть  меня стариканом. У меня есть все основания считать,  что в вашей комнате  находится не только  моя серебряная корова, но и каска полицейского Оутса.

     Здесь следовало издевательски захохотать, что я и выполнил. Тетя Далия поддержала меня – получился дуэт.

     – Какой фантастический абсурд!

     – Немыслимая ахинея!

     – На кой черт мне ваши коровы?

     – И уж тем более полицейские каски.

     – Вот именно.

     – Что за странная, бредовая идея!

     – В жизни не  слышал  такой абракадабры. Уважаемый престарелый хозяин, – обратился я к папаше Бассету, – давайте  сохранять полнейшее спокойствие и постараемся разобраться в этом недоразумении.  Со всей доброжелательностью я вынужден указать вам на то, что еще шаг, – боюсь, вы уже занесли ногу, – и вы сядете в лужу. Имейте в виду, ваш номер не пройдет. Нельзя безнаказанно обвинять  людей  в  столь  чудовищных  преступлениях,  не  имея  ни малейших доказательств.

     – У меня, мистер Вустер, доказательств хоть отбавляй.

     – Вы заблуждаетесь.  И потому позорно  угодили пальцем в  небо.  Когда было совершено хищение этой дешевой подделки?

     Он задрожал от возмущения, даже кончик носа покраснел.

     – Это не дешевая подделка!

     –  Об  этом будем  спорить  потом.  Важно  другое:  когда  это изделие покинуло ваш дом?

     – Оно не покидало моего дома.

     – И опять вы заблуждаетесь. Ну так когда ее украли?

     – Минут двадцать назад.

     – Вот  ваши доказательства и разлетелись в пух  и прах. Двадцать минут назад я был здесь, в моей комнате.

     Он растерялся, как я и ожидал.

     – Говорите, были в вашей комнате?

     – Да, в моей комнате.

     – Один?

     – Отнюдь нет. Здесь был Дживс.

     – Кто такой Дживс?

     –  Вы не  знакомы  с Дживсом? Позвольте  вас  представить друг  другу. Дживс... Сэр Уоткин Бассет.

     – А кто вы такой будете, уважаемый?

     – Попали  в  точку:  это  в  высшей степени  уважаемый   человек.  Мой камердинер. Я питаю к нему глубочайшее уважение.

     – Благодарю вас, сэр.

     – За что же, Дживс. Я только воздаю вам должное.

     Папаша  Бассет  гнусно  ухмыльнулся,  отчего его физиономия  стала  еще безобразнее, если только это возможно.

     – Сожалею, мистер Вустер, но я не могу считать ничем не подтвержденное

заявление вашего слуги бесспорным доказательством вашей невиновности.

     – Ничем не  подтвержденное, так вы  сказали? Дживс, подите  к  мистеру Споду и пригласите его сюда. Скажите, что он должен прийти и подтвердить мое алиби.

     – Слушаюсь, сэр.

     Дживс выскользнул, будто танцуя шимми, а папаша Бассет принялся глотать что-то твердое с острыми углами.

     – Сэр Родерик Спод был с вами?

     – Конечно. Может быть, ему вы поверите?

     – Да, Родерику Споду я поверю.

     – Ну что ж, отлично. Он сейчас будет здесь.

     Старый хрыч вроде бы задумался.

     – Та-а-ак.  Видно, я ошибся, заподозрив,  что вы спрятали  мою корову. Наверно, ее похитил кто-то другой.

     – Если хотите знать мое мнение, тут орудовали  посторонние, – заявила тетя Далия.

     – Возможно, международная банда преступников, –  подкинул мыслишку я.

– Очень похоже.

     – Думаю, всем  в  Лондоне  известно, что сэр Уоткин  купил  эту  вещь. Помнится, дяде  Тому она тоже  приглянулась, и, конечно, он рассказывал всем направо и налево, кто стал ее обладателем. Очень скоро новость разнеслась по всем международным бандам. Они всегда держат нос по ветру.

     – А уж до чего коварны, – вторила мне тетушка.

     Когда я помянул дядю  Тома,  папаша Бассет слегка трепыхнулся. Нечистая совесть, надо полагать, поди избавься от ее угрызений.

     – Что  ж, нет смысла больше обсуждать  этот вопрос,  – сказал он.  – Признаю,  что  в отношении коровы вы доказали  свою  непричастность.  Теперь перейдем ко второму обвинению: хищение каски полицейского Оутса. Она, мистер Вустер, находится у вас, мне это доподлинно известно.

     – Да неужто?

     – Не  посетуйте.  Полицейский  получил достоверные сведения касательно этого  непосредственно  от свидетеля преступления. Поэтому я без  проволочек приступаю к обыску вашей комнаты.

     – Вы в самом деле считаете, что подобное возможно?

     – Считаю.

     Я пожал плечами.