Фамильное проклятье

– Ерунда, – сказал Стас. – Могла остаться одна женщина. Не допускаешь, что Воробьев был тем человеком в рыжей бороде?

– И он сам стрелял из своего пистолета?

– А что, по-моему, это ход. Все сразу решили, что это было бы глупо – стрелять из собственного оружия, поэтому Воробьев остался вне подозрений.

– Не знаю… Но Анастасию пытался отравить газом именно мужчина. Если это был Воробьев, кто тогда разделался с ним самим? Причем тем же способом?

– Его сообщница.

– Кажется, то, что мы вычеркнули Торопцева, нам пока не очень помогло, правда? – пробормотал Таганов.

– И роль моей жены во всем этом, – задумчиво проговорил Стас. – Она просто ревновала или же выполняла какое-то поручение? Кстати… Подождите минутку.

Он нырнул в кабинет, где оставил Анастасию, и спросил:

– Послушай, а твоя подруга Светлана не могла встречаться с моей женой еще раз? Как ты думаешь?

– Мне она ничего не рассказывала…

– А ты можешь у нее спросить?

– Могу, сейчас позвоню.

– Алло, – сказала она в телефонную трубку. – Никита? Привет! Что такое? Что с тобой? Господи, да говори толком!

Насторожившийся Стас увидел, что Анастасия медленно оседает, бледнея.

– Не может быть! – Из ее глаз вдруг покатились слезы.

Стас непроизвольно сжал кулаки, предчувствуя беду.

– Светлана… – жалобно сказала Анастасия, на секунду опустив трубку и подняв к нему залитое слезами лицо. – Она принимала ванну и решила посушить волосы феном… Фен упал в воду. Она… Она погибла, Стас! Господи, я не могу поверить! Подожди, мне надо опомниться. Подожди, ладно?

Стас погладил Настю по плечу, поиграл желваками и вышел из кабинета.

– Очередное убийство, – сообщил он с порога Пучкову и Таганову. – Наш мистер Несчастный Случай нанес очередной удар. Светлана Прохорова убита. Все снова выглядит как случайная смерть.

Пучков витиевато выругался.

– Я обесчещен. Моя репутация не стоит ломаного гроша. Мое агентство ведет расследование, в ходе которого с завидным упорством кого-то убивают. А мы изображаем из себя младенцев.

– Дело переходит в категорию абсурдных, – пробормотал Таганов. – Может быть, мы вообще зря в него ввязались? Может, действительно действует фатальное проклятие, против которого не попрешь?

– За что могли убить Прохорову? – задал риторический вопрос Стас и сам же ответил: – Или она была чьей-то сообщницей, и ее в конце концов устранили. Или…

– Очередной раз «или – или». Это начинает утомлять, – проворчал Таганов. – Давай-ка как следует займемся твоей ловушкой. Воспользуемся тем, что Анастасия здесь. Пусть она сядет на телефон и обзвонит всех, кого только можно, начиная с Руслана Фадеева и кончая свежеиспеченным вдовцом Никитой Прохоровым.

– Прохорова я возьму на себя, – сказал Стас. – У меня есть к нему несколько насущных вопросов. А что касается всех остальных, тут действительно лучше, чем Анастасия, никто не сработает.

– А что она должна будет делать?

– Звонить всем знакомым, посвященным в дело, и выражать надежду, что кошмар скоро кончится, что частные детективы нашли мальчика, который два года назад видел человека, выбросившего с балкона Лешу Самсонова. Что сначала мама мальчика противилась тому, чтобы ребенка вовлекали в столь ужасное дело, но теперь вдруг передумала и согласилась, чтобы его показания запротоколировали в милиции. Что со дня на день и будет сделано. Думаю, этого окажется достаточно для того, чтобы наш мистер Несчастный Случай бросился разыскивать ребенка. Он получит на руки адрес квартиры, где на самом деле прописан ребенок-инвалид, и, конечно, отправится туда, чтобы по-быстрому провернуть какое-нибудь злодейство. А нам только этого и надо.

– Ага. А мальчика-инвалида будешь изображать ты, – криво усмехнулся Таганов.

* * *

Никита Прохоров выглядел так, словно ему пять лет и он потерялся. Вид у него был испуганно-обиженный, щеки потеряли упругость, и вообще все лицо как-то некрасиво обвисло. Они со Стасом сидели во дворе возле детской площадки и курили. Причем с таким остервенением, будто прикончить злосчастную пачку сигарет, лежащую между ними на скамейке, было делом чести. Сначала Стасу хотелось, чтобы Никита чувствовал себя виноватым. Но когда он увидел его, желание это моментально пропало.

– Теперь насчет того вечера, – сказал он. – Когда Светлана принимала горячий душ, а в доме не было воды.

– Ах, это, – пробормотал Никита. – Кажется, он не считал, что подобная ерунда заслуживает внимания. – Она попросила меня придумать конкретно для вас что-нибудь убедительное.

– Зачем? – Стас был краток. Ему надоели разглагольствования на фоне непрекращающихся «несчастных случаев».

– В тот день она вообще не возвращалась домой, новая начальница пригласила ее к себе на дачу. Они уехали за город прямо с работы. Вот, собственно, и все.

– Не понял, – искренне признался Стас. – Тогда зачем понадобилась эта идиотская ложь? Да еще с натуралистическими подробностями про жареную рыбу…

– Что тут непонятного? – разозлился Никита. – Светлана не хотела, чтобы ваши сыщики приходили к ее начальнице.

– Откуда она могла знать, что мы будем интересоваться именно вечером того самого дня, когда она ездила на дачу?