Фамильные ценности

Этот разговор дался инспектору нелегко. Элеттра — потрясающая женщина, умница; не стоило и ожидать, что она разрыдается над выдуманной историей, даже если предположить, что он способен ее сочинить (в последнем он сильно сомневался). Поэтому инспектору пришлось состряпать историю не то чтобы от начала до конца лживую, однако и правдивой ее тоже можно было назвать лишь с большой натяжкой. Он не знал, выплачена ли часть выкупа, но предполагал, что нет, следовательно, в его задачу входило убедить графиню, что нет никаких причин платить деньги сейчас.

— Статья в газете может стать ее смертным приговором. Они поймут, что никаких денег не будет. Поймут, что среди знакомых семьи нет влиятельных людей, которые могут вмешаться. А освобождать ее за сумму, намного меньше запрашиваемой, — значит похоронить бизнес. Вы же понимаете?

— Разумеется, понимаю. Я также понимаю, что вы что-то задумали, поэтому внезапно стало очень важно не платить выкуп, и вы не собираетесь мне говорить, что именно.

Он взглянул на стену:

— Я не могу… Это вопрос, который мое руководство…

— Вирхилио Фусарри, старый лис! Он мне нравится. Сам он не посмеет мне указывать, поэтому послал вас. Скажите мне вот что. А можно ли после чтения этой статьи предположить, что «представитель семьи» — черт ее дери! — на самом деле Лео, а возможно, даже Патрик?

— Значение имеет только интервью. Не важно, чьи слова опубликовали. Неполная выплата выкупа их лишь подтвердит.

— Это важно для Оливии! Вы думаете, бандиты покажут ей интервью?

— Вполне возможно. Если они решат заставить ее писать еще раз, то покажут. Как вы думаете, она поймет, что это дело рук дочери, хотя бы по словам, которые та использовала?

— Безусловно поймет. Цезарь, не приставай к инспектору! Ты слишком велик, чтобы сидеть у людей на коленях! Простите его, это родезийский риджбек, собаки этой породы охотятся на львов, но Цезарю это неизвестно. Он считает себя таким же маленьким, как остальные. Слезай, Цезарь. Молодец, сиди рядом.

Собака убрала огромные передние лапы с колен инспектора, легла на пол и тут же погрузилась в глубокий сон, тяжело навалившись на его ноги. Это был увесистый песик.

— Она узнает ядовитый голос Катерины в этой статье — да и кто не узнает? Но Лео не остановил ее — вот в чем проблема! Он позволил ей это еделать. Он знает, что она ненормальная. Ему следовало запереть ее, пока все не закончится.

— Едва ли ему это удалось бы…

— Ему следовало предупредить журналистов. И как получилось, что они опубликовали интервью, если, как вы утверждаете, это так опасно? Почему вы их не остановили?

— Мы можем просить их о сотрудничестве, но их бизнес — продавать как можно больше газет, и мы не имеем права запретить им делать их работу. Статья не содержит ничего, нарушающего закон.

— Но должны же вы что-то предпринять!

— Мы делаем все, что можем. Сейчас наша задача — предотвратить выплаты каких бы то ни было денежных сумм.

— То же самое сказал детектив. У вас есть какая-нибудь реальная информация об Оливии?

Это было рискованно, однако он нуждался в ее помощи, поэтому сказал правду: — Да.

— Надеюсь, вы не собираетесь совершить какой-нибудь бессмысленный поступок, который поставит жизнь Оливии под угрозу, а всех вас сделает героями?

— Нет, нет… Ее жизнь уже под угрозой. У нас есть шанс спасти ее. Всего лишь шанс, а если вы заплатите часть, мы лишимся и его.

На минуту между ними воцарилось молчание. Инспектор слушал треск горящего дерева — звук из своего детства. Собаки на соседних диванах спокойно похрапывали в тепле камина.

— Хорошо! — Графиня объявила о своем решении. — Я помогу вам. Деньги не будут выплачены.

— Вы уверены, что сможете предотвратить это?

— Еще как уверена. Это же мои деньги.

— То, что я вам сказал…

— Вы мне ничего не говорили. Не волнуйтесь. Я отлично понимаю, что вы имели в виду, и оставлю все, даже то, что вы мне не сказали, при себе.

Больше инспектор ничего не мог сделать. Все это рискованное предприятие зависело от того, сдержат ли двое людей свои обещания. Два человека, каждый в своей собственной крепости на вершине, каждый с собственным жестким кодексом чести. Инспектор безоговорочно доверял обоим. Его партия была закончена.

Цезарь проводил джип до нижних ворот, выходящих на проспект, затем повернулся и огромными прыжками отправился назад, в гору.

Шел дождь.

11