Фан-клуб

Мэлон отнюдь не был польщен такой встречей, но не имел никакого желания подогревать страсти. Он играл с ними в их игры.

— Благодарю вас, уважаемые коллеги. — Он отвесил глубокий поклон. — Польщен тем, что могу проводить время в вашей компании.

— Выпей с нами, — приказал Шивли. — Ты заслужил, чтобы выпить тост за себя.

— Думаю, что это так.

Мэлон двинулся к кофейному столику и принял из рук Бруннера почти пустую пятую бутылку шотландского виски. Руки Бухгалтера тряслись. Наливая в свой бокал, он услышал, как Шивли обратился к остальным:

— Да, парни, с ума можно сойти, как подумаешь, что случилось. Разве раньше мы поставили бы даже фальшивый доллар за успех дикой фантазии старины Адама? Думали ли мы, что она сработает? Я бы точно не поручился за это. А мы превратились в богачей и даже более того: оттяпали себе самый лучший кусочек в мире, да еще получили такую капусту в придачу. Неплохо, совсем неплохо! Кто бы мог представить себе, что, начав ее трахать, получим за это еще и такой заработок? Некоторое время казалось, что это траханье удовлетворило все наши мечты. Да, я не забываю, что, пока это не превратилось в несколько монотонную обязанность, пока это было новинкой, я по-настоящему хорошопроводил время: прекрасная баба, первый сорт. Да, парни. — Он с усилием привстал и оглядел все остекленевшим взором. — Так как скоро нам предстоит расстаться, готов признаться своим друзьям, делившим со мной это приключение. И, слушайте, я вовсе не хочу, чтобы вы, парни, думали, что мне вздумалось вас унизить, но знаете что? Сейчас скажу вам. Старина Шив — вот он, я — здесь, и можете сами спросить леди, если не поверите мне: старина Шив — единственный мужик, доводивший ее до полного наслаждения. Как вам это понравится?

Мэлон проглотил виски и посмотрел на Шивли с нескрываемым отвращением. Он должен был заткнуть рот этому хвастуну.

— Это — неправда, — твердо произнес Адам. — Она испытывала оргазм и со мной.

— Хорошо, значит только с нами двоими.

— Брехня, — отозвался опьяневший Йост. — Я тоже заставлял ее прыгать, не хуже вас. Можете сами спросить ее, если не верите.

— Мне тоже удавалось такое, — пропищал Бруннер.

— Значит, и все вы тоже? — лицо Шивли потемнело. — Ох, эта проклятая маленькая шлюшка. Стало быть, она все врала мне? Она лгала, вот в чем дело. Говорила она каждому из вас, что вы — лучший, единственный, который ей небезразличен? Это то, что она болтала мне. И вам тоже?

Йост рыгнул.

— Она сказала, что я лучше всех.

Бруннер кивнул.

— Мне — то же самое.

Раздражение Мэлона нарастало с каждой минутой.

— Что бы она ни говорила вам, это достойный, приятный человек, за это я и уважаю ее. Но можете мне поверить, я — единственный, кого Шэрон действительно любит. А почему бы и нет? Она знает, что вы желали ее только как средство добыть деньги, а я хотел ее только как ее саму. Это что-то значит для женщины. Мне не хотелось бы призывать ее в свидетели, но если бы она была вынуждена говорить об этом, бьюсь об заклад — сто к одному, она призналась бы в своих чувствах ко мне. Мужчина всегда чувствует, если женщина действительно любит его.

Йост рыгнул второй раз.

— Тогда это и ты, и я, и все мы. Ей нравимся все мы. Ну и что из этого? Я, например, не нуждаюсь ни в какой исключительности. Получил все, что хотел. Послушайте, я никогда не забуду, как она выглядела и как от нее пахло в ту ночь, когда я дал ей то бикини и духи.

— Подожди минутку, — сказал Шивли, окончательно поднявшись с софы. — О чем ты толкуешь, Гови? Никогда не видел у нее ни бикини, ни духов. Откуда они появились? Мы не привезли с собой ничего подобного.

Йост застенчиво признался:

— Я… я купил все это. Мот из мотов. Однажды вечером, после того как она согласилась иметь с нами дело, Шэрон попросила меня купить ей несколько вещей, чтобы она выглядела в моих глазах более привлекательно. Это можно понять. Женщины всегда хотят выглядеть как можно лучше. Так что, когда мы с Мэлоном поехали в Арлингтон за продуктами, я купил несколько вещичек для Шэрон. Я думал, что ты знал об этом.

— Ты поехал в город не только за продуктами, но и за покупками для этой женщины?! Она послала тебя за ними? — Слова Шивли произносил с трудом, но чувствовалось, что он понемногу трезвеет.

— Не вижу ничего дурного в этом, Шив, — завелся Йост. — Никто же не догадался, кому я это покупаю. Мужчины же покупают вещи для своих жен и возлюбленных, так было всегда. Для этого и существуют такие лавки.

— Мне это не нравится, вот и все, — хмуро настаивал на своем Шивли. — Я от природы отношусь к женщинам с подозрением и, может быть, не без причин. Особенно не доверяю этой. Во-первых, мы только что обнаружили, что она лгала всем нам. Затем, оказывается, эта дрянь использовала тебя в своих целях.

Йост отмахнулся от него.

— Ради Христа, Шив, как могла она использовать меня или любого из нас? Шэрон была в этой запертой комнате двадцать четыре часа в сутки в течение двух недель.