Фанат Казановы

   – Вот и отлично! – воскликнула Кира. – По крайней мере теперь мы знаем, что спрашивать у нашего милого доктора. Поспрашиваем про оголтелого параноика, который его яростно ненавидит. Поспрашиваем, да глядишь, и найдем преступника.

   Глава седьмая

   Вопросы эти доктору Воню совсем не понравились.

   – Вы спрашиваете, есть ли в моем окружении параноики, способные на убийство трех невиновных женщин исключительно для того, чтобы испортить мою репутацию? Так я вам отвечу – нет! Решительное и окончательное – нет!

   Беседовать с ним выпала честь Кире. Рита ленилась. Тата стеснялась. А Леся приболела. После жаркого Египта она угодила в объятия сырого питерского климата, и у нее по приезде из аэропорта домой страшно заболело ухо. И сегодня Леся лежала дома, прикрывшись подушкой, и каждый час закапывала себе в ухо какую-то красновато-коричневую жидкость. От нее уху становилось легче, зато все подушки украсились совсем неэстетичными пятнами.

   Так что на прием к доктору Воню отправилась одна Кира. Тата осталась внизу, так сказать, для моральной поддержки. И вот уже полчаса Кира билась над упрямым доктором, который твердил, что достиг того уровня просветления, когда враги вокруг вас просто не выживают. Их буквально «перепрограммирует» исходящая от доктора волна любви и всепрощения.

   – Но не могут же вас окружать одни только друзья.

   – Представьте себе, могут!

   – Это противоестественно.

   – Это чистая правда.

   – Но...

   – Никаких «но» не существует!

   – У всех есть враги.

   – Только не у меня!

   – Однако...

   – У меня нет врагов! И я вам объясню почему! Моя прана находится в полнейшей гармонии с окружающим миром. При этом мои кармические задолженности давно мной искуплены. Возле меня просто не могут оказаться люди, желающие мне зла.

   – Это вы так считаете?

   – Это проистекает из всей моей жизни.

   И доктор Вонь уставился своим просветленным взглядом куда-то вдаль. Возможно, в грядущее, где он будет вознесен на небо в сияющей колеснице, и ангелы соберутся вокруг него, чтобы спеть в его честь. А потом доктор Вонь будет спущен обратно на грешную землю, дабы нести мир, свет и любовь людям.

   – Он так и сказал? – изумилась Тата.

   – За точность не поручусь, но нечто в этом роде он и сказал.

   – И как ты думаешь? Он прав?

   – Не знаю. Лично мне, пока мы с ним разговаривали, несколько раз страшно хотелось его придушить. Так что насчет всеобщей любви и восхищения его персоной доктор Вонь сильно загнул.

   – Он назвал тебе какие-нибудь имена?

   – Ни единого. Говорю же тебе, его все любят!

   Тата задумалась.

   – У доктора есть жена. Может быть, отсюда ветер дует?

   – Нет у него жены. Я узнавала.

   – Как же так? – растерялась Тата. – А обручальное кольцо у него на пальце?

   – Ты плохо смотрела. Это не кольцо. Верней, это не просто кольцо. И уж точно не обручальное. На самом деле это солярный знак – символ солнца. На внутренней поверхности кольца какие-то руны. Он мне сказал, какие именно, но я забыла.

   – Кольцо, руны, солярный знак, – растерянно произнесла Тата. – Так он не женат?

   – Нет.

   И, кинув на приятельницу подозрительный взгляд, Кира добавила:

   – Но я тебе советую даже и не думать про него в этом ключе.

   – Почему?

   – Свихнешься. И потом, это очень плохо, когда муж любит весь мир, и весь мир любит его. Вполне может оказаться, что лично на тебя-то у него времени как раз и нет.

   Разговаривая таким образом, девушки двигались в сторону дома Киры. Там же находилась болеющая Леся. И Тата хотела навестить приятельницу. Для чего люди навещают больных? Конечно, для того, чтобы оказать им моральную поддержку. Но еще и для того, чтобы убедиться, что есть еще на белом свете те, кому еще хуже, чем им.

 //-- * * * --//

   Тата вернулась еще вчера. Из аэропорта она позвонила Славику. Звонок прошел, но красавец так и не взял трубку. Он не перезвонил Тате ни вечером, ни сегодня утром, ни днем. Так что теперь Тата остро нуждалась в том, чтобы убедиться, есть еще люди, которым приходится хуже, чем ей самой.

   Войдя в квартиру Киры, Тата первым делом сунулась в комнату. Никого. Лишь разговаривает сама с собой огромная плазменная панель на стене, да стоит диван с признаками оставленного лежбища, и на нем подушка с какими-то подозрительными бурыми пятнами.

   Эти пятна Тату насторожили. Она подошла ближе и вздрогнула. Пятна были не просто подозрительными, они пугали.

   – Кира! – прошептала Тата. – Кира, что это?

   Кира подошла и замерла рядом. Так девушки и стояли, глядя на перепачканную подушку. У них в груди зарождался страх.

   – Где Леся? Откуда тут эти пятна? Это что, кровь?

   – Не говори ерунды! Откуда тут кровь?

   Но Кира чувствовала, что и сама перепугана до смерти. Неужели, пока они ходили к доктору, неизвестный маньяк проник в их квартиру и расправился с Лесей!? Задушил? Но где же в таком случае ее тело?

   А представив себе, как пусто и одиноко ей будет без Леси, девушка горестно взвыла:

   – Леся! Лесенька! Леська, черт тебя дери!

   И, рухнув в кресло, Кира залилась слезами, твердя одно и то же:

   – Леся! Леся! Леся!

   – Что?

   Кира вздрогнула и подняла глаза. Тата взвизгнула и на всякий случай отпрыгнула в сторону. А вдруг это не Леся, а лишь ее тень, призрак?