Фанатка: до взлета

В одной руке — сумочка, в другой — сапоги. Впечатляющая картина, но никто на меня внимания не обратил. Мимо прошел щуплый паренек с большой коробкой в руках, следом за ним — милая девушка в огромных наушниках. Все они равнодушно посмотрели на меня и ни слова не сказали, а сама я попросить о помощи постеснялась. Нога все больше и больше давала о себе знать. Черт с ней, с ногой, лишь бы выбраться! Ситуация уже начинала напрягать.

— Да пошел он в NцензураN! — услышала я за одной из дверей мужской голос. — Мы не уложимся в срок!

— Серег, если постараемся, то выплывем. Вспомни, как раньше…? Успевали же! — саркастически заметил другой голос.

— Лень, а ты что думаешь? У нас гастроли, в это время только альбом готовить…

— Я думаю, что сначала надо выпить, — подвел итог спора невидимый собеседник. Услышав его голос, я окончательно убедилась, кто находится за дверью. Там, где мне быть однозначно не положено, находился Леонид Филатов и остальные участники группы «Внедорожник». Нас разделяла только белая с пошарпанной краской деревянная дверь. И где же те грозные секьюрити, которыми пугала меня Любаня?

Забыв обо всем и вся, я тихонько постучалась. Не услышав разрешения, вошла. Пять до боли знакомых лиц повернулись ко мне, разглядывая с головы до ног. Сразу же почувствовала себя не в своей тарелке, щеки и уши загорелись так, что чудом не расплавились.

Под пристальным взглядом своих кумиров я только сейчас поняла, насколько неподобающе оделась. Коротенькое, мало что прикрывающее платье со стразами на плечах и рукавах… а ведь говорила мне мама: «Наденька, оденься поприличней!» Но Наденька желала лишь, чтобы ее заметили. И теперь, когда это удалось, появилось чувство глубокого сожаления. У музыкантов могло сложиться неверное мнение обо мне как о примерной студентке медицинского колледжа, у которой-то и парня никогда не было за семнадцать лет жизни. Сейчас я была похожа хоть и на дорогую, но все-таки с очень легким поведением девочку, которая уже сняла обувь и подготовилась к сексуальным подвигам в компании известных мужчин. А к такому роду действиям я не готова… разве что с Леонидом, но он единственный, кто потерял ко мне всякий интерес. Он увлеченно щелкал кнопками телефона и не замечал никого вокруг. А вот остальные музыканты, наоборот, проявили участие в моем неожиданном появлении.

— Ты за автографом? — спросил с легкой улыбкой барабанщик.

В ответ я лишь непонятно скривилась и промямлила нечто невразумительное.

— С тобой все в порядке? — следом за ним озабоченно протянул клавишник.

— Дама в ступоре, — верно заметил бас-гитарист и пригласил меня присесть на диван, но едва я сделала шаг, моя нога мгновенно отозвалась острой болью, напомнив о себе. Бахтин правильно оценил ситуацию, подскочил ко мне и помог добраться до дивана.

— Тебе больно? — понимающе спросил он. Я кивнула и указала взглядом на щиколотку. — Валюх, ты же у нас доктор, осмотри пациента. Точнее, пациентку, — подмигнул мне парень. На сайте группы указано, что до музыкальной карьеры барабанщик «Внедорожника» работал фельдшером скорой помощи, и эту информацию я отчетливо помнила. Она, как все другие факты биографии музыкантов, отложилась у меня глубоко в подкорке как тексты детских стихотворений.

Валентин со вздохом пересел ближе и склонился к моей ноге. Дотронулся, стал вертеть и щупать. В любой другой момент я бы кричала от боли на весь город, но только осознание того, что меня окружают люди, на которых я едва ли не молилась последние десять лет, заставило меня терпеливо скрепить зубы и не выдавать истинных, весьма болезненных ощущений.

Вся группа в полном составе…! Настоящие, живые, а один даже мою ногу осматривает на предмет перелома. Если это сон, то я не хочу просыпаться!

Я старалась запомнить все — что делают, о чем говорят… На них до сих пор сценические наряды — яркие футболки и темные джинсы. Валик со страдальческим видом осматривал мою стопу, Михаил и Леонид курили, временами перекидываясь короткими репликами о прошедшем концерте, Бахтин рылся в ящиках в поисках пива, недовольно бормоча:

— Почему не соблюдается чертов райдер?

А Сергей, кажется, уснул, сидя на неудобном кресле.

— У тебя обычный ушиб, жить будешь, — словно пережевывая слова, поставил диагноз барабанщик. Мне же казалось, что мои кости как минимум раздроблены. — Надо бы холодное что-нибудь приложить…

— Спасибо, — с трудом поблагодарила я и чуть сквозь землю не провалилась, услышав свой писклявый голос.

— Как тебя зовут?

— Как ты прошла в нашу гримерку?

— Я видел тебя на концерте, ты справа от сцены стояла.

— Где ты так сильно ушибла ногу?

Вопросы посыпались один за другим, а я не могла придумать достойный ответ. О Боже, сбылась моя мечта, и мои любимые музыканты разговаривают со мной! Почему же я в ответ не могу сказать ничего вразумительно и издаю какие-то мычащие звуки?! Мне стыдно! Я же готовилась!

— Поклонница наша, значит, — сделал вывод Валик и снова повторил: — Как тебя зовут, поклонница?

— Надя, — я старалась, чтобы мой голос звучал уверенно, но все равно был будто неокрепшим, слабым.