Фанатка голого короля

– Тише, а то прибежит Игорь Анатольевич с успокаивающим уколом. Ну да, ты права. Доноров они вылавливали в Интернете, а еще обзавелись информаторами, врачами-реаниматологами, которые отнюдь не бескорыстно сообщали о поступлении в их отделения практически здоровых молодых людей, у которых вследствие аварий на дорогах или других несчастных случаев умер мозг. Представители трансплантологов приезжали к несчастным, проводили нужные анализы и проверяли по своей базе клиентов, есть ли человек, которому может подойти почка, печень или сердце. Если обнаруживалось совпадение, родственникам умирающих предлагали деньги за их согласие на изъятие органов. На мерзавцев даже работали психологи, которые знали, как правильно проводить подобные переговоры, какие аргументы приводить, чтобы убитые горем люди таковое дали.

– И все молчали? – не поверила я.

Константин подсунул под мою спину подушки и продолжил:

– Больные, получившие в обход закона орган, прикусывали язык. Врачи получали большие деньги, и многие из них искренне считали, что помогают обреченным. Средний медперсонал не ставили в известность о том, как и откуда появляются органы, а трансплантологи не очень-то заморачивались на эту тему. В клинике работала распорядитель, Лаура, она передавала спецконтейнер в операционную. Накашима был приманкой для клиентов. Виктор Гоголев осуществлял общее руководство. Нынче в коммерческих медицинских центрах чего только не делают… Главное – были бы у пациента деньги.

– В общем, все понимали, что занимаются незаконными операциями, но получали хорошее вознаграждение и молчали, – вздохнула я.

Франклин кивнул:

– Примерно так. Сейчас Виктор, которого я много лет знал, соловьем заливается о своей благотворительности, мол, никакой прибыли он не имел, полученные от больных деньги раздавал тем, кто спасал людям жизнь.

– Где-то я уже слышала это! – фыркнула я. И замерла.

– Что случилось? – встревожился Костя. – Позвать врача?

– Не надо, – процедила я, – ответь на мои вопросы. Я сейчас нахожусь в клинике?

– В прекрасной больнице, лучшей в России, – заверил он.

– Хорошо помню, как приехала в центр, Лаура провела меня в кабинет, где сидел Накашима, и потекла неспешная беседа, я отхлебнула чаю, и – упс! Значит, в напиток подмешали некий препарат. Это ясно. Но теперь возникают вопросы. Лаура и лжедиетолог знали, что я человек не бедный, зачем им одурманивать потенциальную клиентку, которая может заплатить за лечение родственника?

– Не обидишься, если я отвечу честно? – спросил Костик. – Ни Лаура, ни Накашима детективные романы не читают, телепрограммы, всяческие шоу, в которых ты принимаешь участие, не смотрят, газеты-журналы вроде моей «Лупы» им неинтересны. Прости, дорогая, ни гуру здорового питания, ни его правая рука об Арине Виоловой ничегошеньки не слышали. Просто Лауре позвонила Ксения Иншакова и сказала, что к ней пару раз заглядывала Виола Тараканова, которая занимается делом об убийстве Коли, и раскопала правду о пересадке ему почки.

– О которой сама же мне и поведала! – воскликнула я.

Константин развел руками.

– Иншакова страшно нервничала, говорила, что испугалась за сохранность центра, боится, как бы его не прикрыли и больные не остались бы без помощи. Коли уже нет в живых, почку у него не отнимут, но Ксения думает о других…

– Можешь не продолжать, – остановила я Костика, – Лаура вспомнила рассказ посетительницы лекции с фамилией Тараканова про парочку Олеся-Паша, которые просили ее оплатить пересадку почки, и встревожилась. Полезла в Интернет за информацией и выяснила, что госпожа Тараканова писательница, прочитала мою биографию, узнала о моей страсти к расследованиям, решила, что я собираю материал для нового романа и раскопала скелет в шкафу, тайну центра, коим руководит профессор Накашима. Ой! Я еще наврала ей, что являюсь соседкой Иншаковой по дому, снимаю квартиру в одном подъезде с Ксенией. И преступники решили избавиться от меня. Очень глупая идея!

– Почему? – хмыкнул Франклин. – Через сутки изуродованное тело литераторши нашли бы в ее покореженной машине где-нибудь в Подмосковье. В крови госпожи Таракановой бы обнаружили алкоголь. Тебя угостили снотворным препаратом и хотели перевезти ночью на место аварии. Заметь, не убили в кабинете, понимали, что будет вскрытие, время смерти должно совпадать с временем ДТП. Кроме того, транспортировать мертвеца опасно, а везти мирно спящую женщину совсем не стремно. Даже если водителя остановит гаишник, он скажет: «На заднем сиденье жена задрыхла. У нас маленький ребенок, кричит по ночам, выспаться не дает».

– И последний вопрос, – сказала я. – Каким образом я очутилась в этой больнице? И откуда ты знаешь про дела центра?

Любимый оперся ладонями о колени и подался ко мне.

– Ну… нехорошо оставлять женщину без присмотра… Ведь дела Олега могут быть опасны… и… в общем…

Я пришла в негодование:

– Ты следил за мной! Нанял частных детективов!

Костик откинулся на спинку стула.

– Обижаешь, начальник! Зачем мне кого-то нанимать? У меня есть свой отдел безопасности, в коем одни крепкие профессионалы.

Я подпрыгнула на кровати.