Фанатки тоже пьют кофе на завтрак

Джонатан сложил руки на груди и глубоко вздохнул.

– Он все объяснил. Сказал, что солгал про ту ночь, потому что хотел, чтобы мы расстались. Хотел сделать так, чтобы ты не досталась никому. Но он раскаивается. Ты бы видела его. Он был в шоке, он…

– Думаю, я еще долго не захочу его видеть, – с грустью пробубнила я и поднялась выше на кровати, прислонившись спиной к изголовью.

– Он винит себя за то, что произошло, – Коул, словно, выпрашивал у меня прощения для Тома.

– Натан, это так и есть! – приводила доводы я. – Если б он не придумал все это, не обманул, я бы сейчас не лежала здесь с пробитой головой.

Он попытался что-то возразить, но я перебила:

– И не говори мне, что это судьба, этот ваш фатализм. Я не верю в то, что влюбленным людям судьба предначертало такое. Это все он.

Коул грустно усмехнулся, моля глазами.

– Я помню, что он твой друг и до этого случая он много чего хорошего сделал для меня и… Я не знаю…

Я тоже сложила руки на груди и отвернулась от него.

– Прочти хотя бы письмо, – настаивал он. – Прочти, а потом будешь решать, что делать.

– Хорошо, – ответила я.

Джонатан осторожно протянул лист бумаги, свернутый вчетверо, когда я повернулась и протянула руку. Я вертела его, не в силах открыть и прочитать. Меня не покидала мысль, что это могла быть очередная уловка Тома, которая опять заставит нас играть по его правилам, которая сможет нас опять разлучить или рассорить. Я колебалась каких-то несколько секунд, но тут же вскочила с кровати, подошла к окну и, подняв руки вверх, стала рвать непослушную бумагу.

Натан оказался рядом вовремя, когда я подкинула над нами клочки бумаги, и они, словно, последний снег этой холодной зимы разлетелись в разные стороны.

– Зачем ты это сделала? – вроде как с ухмылкой спросил он.

Я обняла его за шею и притянула к себе, заглядывая в глаза.

– Не хочу больше игр. Хочу все начать с чистого листа. И, если там будет место для Тома, то Вселенная сама столкнет нас с ним.

Коул рассмеялся, запрокинув голову, а потом серьезно посмотрел мне в глаза и сказал:

– Я люблю тебя, Настя. Ты моя Sunny-мумия…

Но я не успела ответить ему, так как его губы уже накрыли мои.

Глава 40. Золушка

А все-таки Золушка в своем стареньком платьице, перепачканном золою, была во сто раз милее, чем ее сестрицы, разодетые в бархат и шелк.

Шарль Перро

Однажды я смотрела фильм, где девушка влюбилась в звезду, в известного всем певца. И вот она просыпается утром в его номере, а продюсер говорит ей, что она может идти, потому что Фанатки не пьют кофе на завтрак со своим кумиром, они уходят еще до завтрака. Я тоже так думала, пока не встретила Джонатана, который заставил считаться со мной своих продюсеров и менеджеров, а также злого и слишком профессионального агента, с которым расставаться не пожелал, потому что обязан был ей многим.

И сейчас, спустя год после событий в нашем маленьком поселке, мы послушно исполняли ее приказ присутствовать на премии Оскар в качестве приглашенных звезд. Я-то, конечно, никакой звездой не была, хотя иногда пристальное внимание в общественных местах просто ужасало, но Джонатан не решился ей перечить, потому что одна из сторон звездной жизни – это посещение всевозможных званых обедов, ужинов, презентаций и премий. Всем правят связи, встречи и рукопожатия. Ну вы поняли.

Райли и Джонатан, готовые к выходу на красную дорожку, уже сидели в гостиной одного из самых дорогих номеров отеля и что-то бурно обсуждали, до меня долетали только обрывки фраз, потому что их заглушал звук фена, которым приглашенный стилист пытался сотворить дом у меня на голове. Я переживала, как бы не вышла прическа, похожая на начес моей начальницы из прошлой жизни – Виктории, но постоянно болтающий мастер заверил, что в итоге получится нечто потрясающее.

– Стоп, – шикнула я. – Замолчи хоть на минутку.

Узкая выщипанная полоска брови этого жеманника приподнялась вверх, и глаза широко раскрылись. Я показала на фен, и он его отключил.

– Я должна это слышать, – заговорщически произнесла я.

– Что слышать, милая? – мелодично пропел он.

– Я хочу подслушать их. Что тут непонятного? – я привстала с пуфа и направилась к двери.

Стараясь не шуметь и не обозначать своего присутствия, я осторожно приоткрыла дверь, нажав на ручку, и голос Натана заставил меня застыть на месте:

– Я переживаю, Райли.

– Ох, Джонатан… – вздохнула она. – Надеюсь, ты хорошо все обдумал?

– У меня было достаточно времени, – он встал напротив двери, загородив своей спиной весь обзор, чем очень раздражал меня. Хотелось видеть все, что там у них происходит. Пока я поняла, что Райли чем-то встревожена, но чем не знала.

– Черт! – выругался стилист над головой. Вот, наглец, тоже подслушивал.

– Жаль, что организаторы премии не доставляют звезд на белых лимузинах, – насмешливо произнесла агентша.

Пока я ничего не понимала, но не собиралась отходить от двери.

– Прекрати… – ответил мой гребанный британец.