Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее

Глосса о заработках от Новикова

…это был бизнес. Мы делали много, работали по 14–16 часов в сутки. Не пили, выгоняли за кружку пива. Мне самому пришлось выгонять людей буквально за одну пьянку. Зарабатывали много. В разные годы по-разному, но в хороший год могли заработать на полмашины за два месяца – 2000 рублей. Я заработал на кооперативную квартиру за годы ССО, кроме того, что я на жизнь что-то тратил. Начиная со второго курса денег у родителей не брал вообще: стипендия, плюс что-то от стройотряда, плюс что-то откладывал. На первом курсе аспирантуры я купил квартиру себе сам.

Если кто-то подумает, что заработки бойцов ССО не влияли на переплавку душ, то это не так. Бойцы становились другими и действительно строили будущее, но для конкретных людей и не по программе очередного съезда правящей партии. По зову души. Но такие люди есть везде на планете: легендарный Ричард Брэнсон с детства не мог усидеть на месте, атмосфера дома приучала к постоянному труду. «В нашей семейной работе был великий смысл: когда бы мы ни попадали в поле зрения мамы, мы не должны были бездельничать, – читаем мы в его воспоминаниях. – При попытке улизнуть, ссылаясь на другие дела, мы получали обвинение в эгоизме. В результате мы выросли с четким пониманием того, что интересы людей надо ставить выше собственных»[38]. И еще одно важное обстоятельство: родственники семьи Брэнсонов тоже не били баклуши, а тетя Клэр была такой же предприимчивой, как мама. «Она близко к сердцу приняла информацию о положении уэльсских горных овец, которым тогда угрожала опасность вымирания как биологического вида, и купила несколько этих черных овец, – читаем мы там же. – Она, в конечном итоге, развела большое стадо и сумела лишить их звания “вымирающих”. Затем организовала ферму, которую назвала The Black Sheep Marketing Company, и начала продавать керамику с изображением черных овец… вскоре все деревенские пожилые женщины вязали из черной овечьей шерсти платки и свитера… спустя сорок лет марка по-прежнему конкурентоспособна»[39].

Вот так в Британии восстановили «вымирающих» овец и дали работу пожилым женщинам. Теперь это называется социальным предпринимательством, а тогда мало кто обращал внимание на то, как простые люди относились к бойцам: помогали, чем могли. «Везде хорошо относились, – вспоминает Андрей Арофикин, – к студентам всегда было теплое отношение, даже бедные старушки старались что-то приготовить… Образ бедного студента был». «Сразу по определению к нам был позитив, – почти о том же говорит Александр Назаренко. – Мы еще ничего не сделали. Не уронить марку было просто: если ты начинал работать, а не безобразничать… Так что отношение местного населения было ровно-уважительное. Конечно, отрицательно относились, когда были ЧП – сел за руль трактора и заехал в канаву. Чего тут хорошего: трактор не так легко вытащить. Или пошел на пилораму и отрезал себе что-то. Это ЧП районного масштаба. В этом отношении мы мешали им. Но, с другой стороны, мы решали колоссальные задачи, которые не мог пробить никто, кроме нас».

Вот так и сказал: «пробить». Не «решить», не «разрулить», не «договориться», а именно «пробить». Это какую силу надо иметь, чтобы пробить в советской бюрократии нужное решение.