Фандом

Уиллоу немного похож на Рассела Джонса – те же высокие скулы и красиво очерченные губы, но глаза его – озёра расплавленной меди – светятся добротой. У него не такие широкие плечи, адамово яблоко на шее почти незаметно, из-за чего он кажется более приятным. Да, актёра на его роль подобрали неважно. Даже я, читая книгу, не воображала себе такого красавца! Передо мной предстала будто ожившая статуя Адониса. Я вдруг замечаю, какая полная сегодня луна, как сладостно благоухают яблоки и пахнет ароматным дымом от далёких костров, как свеж ночной воздух.

– Что случилось? Ты поранилась?

Его голос, словно переливчатый звон стенных часов, мелодичный и в то же время мужественный. Уиллоу направляется ко мне широкими упругими шагами. Две верхние пуговицы белой льняной рубашки расстёгнуты, открывая треугольник загорелой кожи. Я смотрю на него не дыша, будто ледяная статуя. Уиллоу останавливается совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. При ярком свете луны я вижу его светло-карие глаза, золотисто-медовую кожу, волосы цвета тёплой карамели. Он весь как луч солнца в ночной тьме. Я судорожно втягиваю воздух, и до меня долетает аромат Уиллоу – лимон и кориандр.

Знаю, сейчас должна быть моя реплика, но мысли путаются, я лишь открываю рот и делаю выдох.

Он внимательно изучает моё лицо. В книге говорилось, что девушка в саду напомнила ему лесную нимфу, дриаду или что-то вроде того. Я же в нелепом комбинезоне скорее похожа на гоблина, чем на эльфа.

Из-за деревьев доносится тихое покашливание. Дерево кашляет, подумаешь, бывает, что тут такого! Настоящий живой Уиллоу стоит передо мной – это же волшебство! Значит, я в сказке, где деревья имеют полное право кашлять. Нет, это не деревья… Это Нейт. Моя реплика!

Я с неимоверным трудом произношу:

– Ничего страшного, просто царапина. – На руке нет ни капли крови – какой стыд! Даже порезаться толком не смогла! Однако я говорю всё как положено: – А ты Уиллоу? Очень похож…

Он улыбается своей безупречной улыбкой, на щеках появляются прелестные ямочки.

– Какой же из себя Уиллоу?

– Высокий и стройный.

Он смеётся, и я чувствую тепло его дыхания.

– А ты кто такая?

– Просто ночной деф.

– Деф? Не может быть!

Он подходит ближе, едва не касаясь грудью моего подбородка. Теперь наш разговор кажется мне очень романтичным. Уиллоу гораздо выше ростом, чем я думала. От волнения у меня пересыхает во рту. Он берёт меня за руку и рассматривает царапину на пальце.

Я приказываю себе вспомнить слова, придерживаться сценария.

– Если увидят, что ты до меня дотрагиваешься, мне здорово влетит. Даже разговаривать с тобой – преступление.

Не выпуская моей руки, Уиллоу смотрит мне в глаза.

– Деревья никому не расскажут.

– Нет, но звёзды могут проговориться.

Он весело смеётся:

– Звёзды? Пусть попробуют!

Я с наслаждением вдыхаю удивительные ароматы яблок, дыма и лимона с кориандром. Пока всё идёт хорошо, даже оливкой не подавилась.

– Ты очень добрый. Я думала, все гемы жестокие и злые.

– А я думал, все дефы – глупые.

– Похоже, мы оба ошибались, – улыбаюсь я. По-настоящему улыбаюсь, искренне. Не потому, что после этих слов улыбнулась Роза, а потому, что, притворяясь спокойной и соблазнительной, я действительно чувствую себя спокойно и соблазнительно.

Уиллоу отпускает мою ладонь.

– Ты не скажешь мне своего имени?

– У нас нет имён, только номера. – Развернувшись, я убираю волосы со спины, показывая Уиллоу татуировку. Холодный воздух обжигает голую вспотевшую шею.

Уиллоу с шумом втягивает воздух сквозь зубы.

– Наверное, больно такое накалывать…

Кивнув, я прячу улыбку. Уиллоу смотрит на мою шею!

– Ты хочешь, чтобы я называл тебя деф номер семьсот пятьдесят три тысячи восемьсот одиннадцатый? – спрашивает он.

Позволив волосам свободно рассыпаться по плечам и закрыть татуировку, я поворачиваюсь к нему лицом.

– Ты действительно хочешь узнать моё имя? Тогда отгадай! – Я бы в жизни такого не сказала парню. Интересно звучит.

– Румпельштильцхен!

Я смеюсь в ответ. Мой смех должен звенеть серебряным колокольчиком, а выходит что-то похожее на похрюкивание.

– Почти угадал!

Он дотрагивается до моего комбинезона, будто хочет коснуться меня, но никак не может набраться храбрости.

Хлопает дверца автомобиля – точно по сюжету. Уиллоу проводит пальцами по волосам, слегка взъерошивая идеальную причёску.

– Мне пора, – с улыбкой, словно обещая скорую встречу, говорит он и уходит.

В книге Уиллоу потом обернулся и сказал: «Мы ещё увидимся?» Однако сейчас этот воплощённый Адонис уходит не оглядываясь. Я молча смотрю, как он исчезает за деревьями, словно навсегда пропадая в трясине. «Обернись! – мысленно кричу я. – Посмотри на меня и скажи последнюю фразу. Пожалуйста!» Меня пронзает страх: миссия провалена. Торн убьёт Кейти, и мы навсегда застрянем в этом мире. Но сквозь страх пробивается разочарование. Я ему не понравилась… ни капельки.