Фанфик.

"…..дец!", — мелькнула паническая мысль. Следом откуда-то из подсознания выскочила вторая, — "Порвут", причем относилось это почему-то к платью. Но удивиться Серега не успел, оттуда же смывая все хлынула волна ужаса. ЮнМи заметалась по сцене, а потом кинулась за кулисы, путаясь в длинном платье и рискуя переломать ноги на каблуках. Через несколько шагов налетела на кого-то, и сильные руки подхватили её. В слепом ужасе попыталась вырваться, но руки держали крепко, а в уши проник настойчивый голос, -

"Тихо, звереныш, тихо, все нормально, я рядом, значит все будет хорошо".

Узнав голос она обмякла, начиная успокаиваться, потом, все ещё с опаской, выглянула из за его плеча. Увидев испуганный синий глаз, выглядывающий из за спины здоровяка, с которым она недавно пела, притихший было зал вновь зашумел, но уже не так громко, раздались смешки, потом опять захлопали. На сцене стояли улыбающиеся исполнители, рядом с ними конферансье. Последний взял в руки микрофон,

— Мадам, месье, прошу вас потише, смотрите как вы напугали нашу гостью. Вдруг она больше не приедет к нам? Мадмуазель Пак, я прошу простить нас за этот взрыв восторга, я давно работаю на сцене, но, поверьте, такое слышу первый раз. Вы ведь сами написали и музыку и слова, скажите, как вам удалось так глубоко проникнуть в мужскую душу, так точно передать чувства любви, потери, отчаяния?

ЮнМи попыталась что-то сказать, но не получилось, горло перехватил спазм, и она просто махнула рукой. Конферансье продолжил

— Позвольте от себя и от всех зрителей выразить вам свое восхищение вашим талантом.

Он поклонился ей и поцеловал руку, потом повернулся к залу и воскликнул

— Поблагодарим же нашу гостью за великолепный концерт…, только потихоньку.

Все смеялись, хлопали, бросали цветы. Из одного букета выпала какая-то коробочка, опередив меня, её поднял ЧжуВон. Мы ещё немного покланялись, и наконец пошли в гримерку. Ноги немного подрагивали, но помощь я отклонил, не хватало ещё чтобы меня на руках тащили, как кисейную барышню. Вся комната была забита цветами, в половине букетов торчали записки, к некоторым привязаны коробочки, вроде той, что поднял ЧжуВон. Увидев свободное кресло, ЮнМи тут же упала на него вытянув ноги и закрыв глаза. Парень остался за дверью, там сейчас что-то бубнили, изредка раздавался его голос, — "Господа, мадмуазель Пак очень устала, тем более у неё был стресс, поэтому принять никого не может".

"Молоток он все таки, быстро соображает, да и на сцене вовремя оказался, а то бы точно ноги переломал на этих каблуках. Что-то мне не по себе, паника эта дурацкая, и особенно это "порвут", ведь не моя мысль, я чувствую. Что произошло со мной? Словно внутри кто-то ворочается, и страх, нет СТРАХ! Аж в животе холодеет и руки дрожать начинают. На ЮнМи не похоже, там ощущения невнятные, да и ГуаньИнь сказала, что её душа покинула тело. Может она мне монстра какого-нибудь подселила?"

Бубнеж за дверью наконец прекратился и ЧжуВон зашел в комнату.

— Ты чего сидишь? Я думал ты записки читаешь, подарки смотришь.

— Что-то мне не по себе, сам посмотри, если хочешь. Найдешь что-нибудь кроме приглашения в кровать — скажешь.

— А правда, что с тобой случилось, у тебя так сердце колотилось, что я сам испугался.

— Не знаю, Чжу, дикость какая-то. Может усталость наложилась, может ещё что, но когда они все вскочили, мне показалось, что они на сцену кинулись и такой ужас охватил, не передать. В голове одна мысль — бежать. Самое поганое — и ужас этот и мысли не мои, понимаешь, чужие они, я чувствую.

— Устала ты Юна, вымоталась, вот и мерещится всякая фигня. Знаешь, я сейчас позвоню этому петуху, пусть переносят пресс-конференцию на неделю, а мы съездим куда-нибудь, отдохнем.

— Какому петуху?

— Треми. Пусть что хочет делает, но тебе надо отдохнуть.

— Нельзя мне сейчас расклеиваться, надо закончить французскую эпопею, потом отдыхать будем. Не бойся, я выдержу, чай не барышня.

— Это точно, — засмеялся ЧжуВон, — вырывалась ты как дикая кошка, думал не удержу. Но ты все таки подумай, пусть не неделю, хоть пару дней отдохни, пусть напряжение спадет.

— Нет, сейчас расслаблюсь, потом собраться не смогу. Лучше сразу закончить, пока держусь.

В утренних газетах, принесенных горничной все заголовки были напечатаны жирным шрифтом и с восклицательным знаком. "Великолепный концерт", Гениальный композитор"," Душа Франции в песнях из Кореи"," Море обаяния и шарма". Один даже написал про" La isla bonita" — "Это самый сексуальный танец, который я видел. Никакой вульгарности, никакой обнаженки, минимум движений, но оторваться невозможно." И пошутил, что Францию ждет "демографический всплеск" после показа этого концерта по телевидению. Дирекция Гранд Опера выкатила претензию организаторам концерта, мол такие вещи надо проводить в лучшем зале страны и потребовала следующий концерт провести у них. Вобщем все шло превосходно, осталось провести пресс-конференцию и выполнить обещание, данное адмиралу: концерт для моряков.

Пресс-конференция проходила в большом зале телеканала France 2, народу было прилично.