Фанфик.

— "Началось", — думал ЧжуВон ведя машину, — "Япошки первыми зашевелились. Интересно, чего они хотят? Ну это-то понятно-ЮнМи они хотят, непонятно почему мне позвонили."

В холле его встретила девушка, повела сначала в лифт, этаж он не запомнил, а потом по длинному коридору к массивной двери

— Проходите, вас ждут, — поклонилась она.

В кабинете его встретила женщина, лет 40–45, черноволосая, типичная японка в строгом тёмном костюме.

— Ещё раз здравствуйте господин ЧжуВон, проходите, садитесь. Чай, кофе?

— Спасибо, только из за стола. Давайте лучше сразу к делу.

— Хорошо. Итак, один из членов совета директоров Сони энтертеймент господин Тома Икута поставил перед нами задачу обеспечить правовую защиту Пак ЮнМи и добиться её освобождения из тюрьмы в самые кратчайшие сроки.

— Простите, что перебиваю, но какое отношение Сони имеет к ЮнМи?

— Пока никакого. Но в структуре корпорации есть специальный фонд, оказывающий помощь артистам, музыкантам, в общем людям шоу-бизнеса, оказавшимся в затруднительном положении(не знаю, есть ли в реале такой фонд, но здесь пусть будет. прим. автора). Господин Икута сказал, что не дело, когда такой талант держат в тюрьме по смехотворному обвинению.

— Обвинение как раз не смехотворное, — . дезертирство. В Корее это серьёзное преступление.

— Обвинение может и серьёзное, а вот правовое обоснование не выдерживает никакой критики.

— Ну хорошо, только почему вы позвонили именно мне?

— Понимаете, господин ЧжуВон, чтобы заняться этим делом нам нужно заявление от ЮнМи с просьбой заняться этим делом, а лучше контракт с нашей службой о предоставлении юридических услуг. Мы хотели обратиться к её матери, как к официальному опекуну, но врачи запретили нам общаться с ней, мотивируя тем, что у больной был недавно гипертонический криз и любое волнение может привести к фатальным последствиям.

— Но я то не могу быть её опекуном.

— Не можете, — согласилась РенШи, — Но вы можете передать наш контракт ЮнМи, чтобы она поставила свою подпись. Мы хотели это сделать через её адвоката, но с удивлением узнали, что у неё нет адвоката.

— Но ведь ЮнМи несовершеннолетняя..

— Да, это так, но опекунов у неё нет, поэтому в данном случае, как официально признанный налогоплательщик она имеет право на заключение контрактов.

— Понятно, а почему вы решили, что я смогу передать ей контракт?

— Но вы же уже посещали её, и даже смогли организовать запись этой волшебной музыки.

"Все всё уже знают", — недовольно думал ЧжуВон, покидая офис с контрактом для ЮнМи в руках, — "Придется опять идти на поклон к этой тётке. Ладно, как говорит Юна-попала собака в колесо, пищи, но беги."

Тюрьма. ЮнМи сидит на своей койке(нарушение, но после вчерашнего концерта ей дают небольшие послабления, хотя лежать запретили) и блаженствует. После того, как она сыграла наконец Адажио, её отпустило, и сейчас сидела, закрыв глаза и ничего не делая. Опять противно заскрипела дверь, но на этот раз Юна не морщилась, а быстро вскочила с постели и сделала вид, что старательно ищет что-то под койкой.

— Пак ЮнМи, на выход.

Опять? Интересно, сегодня куда, надеюсь не на разбор к начальница. Вчера то она маленько рассиропилась, а сегодня, может, пришла в себя и клянет за слабость?

— Направо.

— Так, а кто у нас сегодня будет? Что-то зачастили ко мне ходоки, прямо как к дедушке Ленину в Смольный.

— Заходи.

Ба, все те же лица.

— Привет.

— Привет, что-то ты каждый день ко мне как на работу, может в камеру по соседству поселишься, чо тебе каждый раз на другой конец Сеула мотаться.

— Весело тебе, я смотрю. Молодец, не унываешь.

— Это благодаря тебе, не, я сейчас без шуток. Спасибо, ты меня прямо спас, серьёзно.

— Ты о чем?

— Я же говорила, крыша начала съезжать, музыка в голове без конца крутилась. Думала-все, здраствуй дурка.

— Ничего себе! И часто так тебя накрывает?

— Да раньше как-то незаметно было-дома синтезатор, в агентстве вообще полно инструментов.

— ЮнМи, — вмешалась начальница тюрьмы, она тоже присутствовала при встрече, контролировала, чтобы ничего незаконного не передали, напильника например или шифровки какой-нибудь, — Ты если что, сразу мне говори, я придумаю как помочь.

— Спасибо, госпожа, — поклонился я не вставая.

Наконец ЧжуВон открыл папку, которую принёс с собой и протянул мне

— На, прочитай и подпиши.

— Позвольте мне взглянуть, — вмешалась начальница. ЧжуВон пожал плечами и передал ей папку.

— Но у неё же есть адвокат, — воскликнула она, прочитав короткий текст.

— Вы его видели?

— Да, один раз, он приходил с бумагами на ЮнМи, передавал нам.

— Вы их читали?

— Нет, да и что там читать, одно и тоже у всех: "соблюдение законности, права заключённых, и т. д."

— У него там ещё одна бумага была, где он отказывается от дальнейшей защиты ЮнМи. Копия в гильдии адвокатов.

— Точно, он же "бесплатный" был, они сразу пишут отказ, чтобы отделаться от лишней, да ещё бесплатной работы. Значит тебя теперь Сони защищать будет, — повернулась она ко мне.

— Не знаю, я ещё не читала, — пожал я плечами. Взяв лист, пробежал его глазами: контракт, стороны… бла-бла-бла, обязуются…. А где сумма?

— А…