Фанфик Зайчонок

— Да, мистер Поттер, это было действительно ужасно, — сказал Малфой, и Гарри догадался, что ему ни чуточки не жалко. — Он и в самом деле не имел права так поступать. Мы созовём дисциплинарное слушание, ведь так? — он обратился к профессору, и тот, подумав, разомкнул плотно сжатые губы:

— Я думаю, мистеру Поттеру не нужна огласка...

Гарри не знал, что такое огласка, но на всякий случай кивнул: если декан говорит, что не нужна, ему лучше знать.

— В таком случае, предлагаю решить всё тихо и мирно, — воодушевлённо сказал мистер Малфой.

— Педсовет сегодня вечером, — скривился профессор и повернулся на звук открывающихся дверей:

— Мистер Малфой, мисс Грейнджер.

Гарри привстал на подушках: к нему между койками шла мадам Помфри, за ней, с лихорадочными красными пятнами на скулах шествовал чрезмерно подтянутый, застёгнутый на все пуговицы Драко, и последней, гордо подняв нос, — спокойная Гермиона. Они остановились у постели Гарри, и профессор Снейп как бы невзначай пододвинул девочке стул. Она поблагодарила кивком, изящно села, расправила складки на юбке — совсем как какая-нибудь маленькая леди.

К ней-то, подчёркнуто не замечая сына, обратился мистер Малфой:

— Прошу прощения за беспокойство, мисс Грейнджер, но дело не терпит отлагательств. Мне стало известно, что Драко оскорбил вас, это так?

Гарри внимательно наблюдал за происходящим: Драко стал пунцовым, хотелось думать, что от стыда, но Гермиона также заалела. Кроме того, он отметил и то, насколько похожи оба Малфоя, и то, как дёрнулись крылья носа старшего, когда он скользнул взглядом по галстуку Гермионы.

— Не совсем так, мистер Малфой, — чинно ответила девочка. — Скорее, он дал мне понять, насколько нежелательно моё присутствие рядом с Гарри и как оно оскорбляет чувства слизеринцев.

— Вот как... — произнёс тот. Гарри решил, что старший Малфой подписался бы под каждым словом сына, но, к сожалению, сделать этого не мог. Белобрысая семейка нравилась ему всё меньше и меньше.

— Представьте, что я подумал, — сказал он, снова перегибаясь вперёд. — Это всё равно, что если бы при вас оскорбили вашу жену, например, — что бы вы сделали?

Он знал, что это называется «брать на понт», но и остановиться не мог: за слёзы Гермионы нужно было отомстить.

— Я думаю, Драко уже понял ошибочность своих суждений, — шёлковым голосом сказал мистер Малфой, и тот дёрнулся, видимо, зная, что этот голос ничего хорошего не сулит.

— Д-да, отец, — только и смог он сказать. Потом поднял глаза на Гермиону.

— Гр... мисс Грейнджер, я приношу вам свои извинения и обещаю, что впредь подобное не повторится, — отчеканил он, и Гарри захотелось сплясать прямо на кровати. Но он подавил в себе этот порыв.

— Извинения приняты, — кивнула Гермиона так важно, будто прекрасно знала заранее, что ждёт её в Больничном крыле, и успела отрепетировать. Гарри подполз к краю кровати, чтобы быть ближе к Драко.

— А если ты нарушишь своё обещание, я потребую са-тис-фак-ции! — по слогам произнёс он. Слово «сатисфакция» он вычитал в какой-то книжке, которая не понравилась Дадли и полетела в мусорную корзину, и прекрасно знал, что этим словом пользуются мушкетёры, когда нужно постоять за честь дамы. Конечно, сидеть на кровати в пижаме, с плюшевым зайцем под мышкой и требовать у врага сатисфакции — это слишком, но Гарри не обратил внимания на такие житейские мелочи.

Из красного Драко стал малиновым, это было особенно хорошо заметно на белой коже.

— Что же, — старший Малфой обернулся к профессору Снейпу. — Я полагаю, на этом конфликт исчерпан?

— Думаю, этот — да, — тот только склонил голову, а сам как стоял со сложенными на груди руками, так и продолжал стоять. Гарри подумал, что, наверное, это его любимая поза.

— Драко, ожидай меня за дверью, — надменно распорядился Малфой. «Трёпка будет, — понял Гарри. — Жалко, не увижу...»

Гермиона поднялась со стула, произнесла неестественно тонким голосом:

— До свидания, мистер Малфой, — и потом уже другу: — Выздоравливай, Гарри, — и ушла раньше, чем он успел ответить, — наверное, волновалась.

Вслед за ней ушёл и Драко, прямо держа спину, и медсестра, что-то поняв, скрылась в своём кабинете.

— Вы можете ни о чём больше не беспокоиться, — ласково обратился к Гарри мистер Малфой. — Аргус Филч вам больше не угрожает. И Драко не тронет вашу подругу.

Он даже накрыл руку мальчика своей, и тот с удивлением увидел у него на безымянном пальце красивый серебряный перстень в виде змеи. Может быть, это удивление и поспособствовало тому, что он отдёрнулся позже, чем следовало бы.

— До свидания, мистер Поттер, — Малфой улыбнулся, поднявшись, но обернулся, как будто что-то вспомнив. — Ах, да, хотел вам сказать. Дружба слизеринца и гриффиндорки — это так поэтично. К тому же, имеет свойство повторяться...

Гарри не понял ничего, кроме сарказма, но ему показалось, что профессор Снейп заскрипел зубами.