Фаняша. Это судьба

– Нас всё равно не слышат. Не кричи. Я не знаю, как отсюда выбраться. Если бы знала – давно бы выбрались. Я вообще не понимаю, почему всё так произошло. – ангел попыталась отыскать руками Риту, чтобы остановить её терзания. Но, как и в прошлые разы, безрезультатно. – Послушай, один знакомый архангел рассказывал, что после потери человека все ангелы отправляются в прекрасное место под названием Альтадиум и там наслаждаются жизнью. Я думала, что, если твоя жизнь на Земле закончится, так будет лучше и для тебя, и для меня.

– Ну вот, теперь понятно, почему ты не помогала мне при жизни. Послушала какого-то знакомого. Где же он теперь? Почему не спасает тебя и не забирает в этот прекрасный Альтадиум?

– Я же уже сказала, что не знаю. Не знаю, что пошло не так и почему мы до сих пор вместе. И что вообще с нами происходит. В школе ангелов нам о таком не рассказывали. Кажется…

– А мне кажется, что ты просто плохо училась! – сердито заключила Рита.

На какое-то время они погрузились в тишину, прислушиваясь к звукам, которые, как им казалось, были совсем рядом, снаружи. Каждая тихо надеялась на то, что их смогут почувствовать, увидеть, спасти…

– Я вот, помню, учиться ненавидела, – снова заговорила Рита, вспоминая свои школьные годы. – Мне непонятно было, как можно запоминать столько информации. Я не могла долго сидеть на одном месте. Отношения с одноклассниками не складывались. И вообще, разве могло быть у меня хоть что-то хорошее в жизни, если я даже ангелу своему не нужна была. Кое-как до двадцати двух дожила. Разве ты не видела, как я металась. Где ты была, когда мне было тяжело? Какой вообще в тебе смысл?

– Такой же, какой и в тебе для меня! Я тоже, как видишь, несчастлива здесь. Мне невыносимо трудно с тобой. Я тоже хочу выбраться. Хочу в Альтадиум. Хочу, чтобы это всё, наконец, прекратилось!

Звук снаружи усиливался, и в их пространстве перестало быть холодно. Оно постепенно наполнялось теплом.

– Послушай, Рита, мы уже несколько лет здесь с тобой. Верно? Несколько лет ненавидим друг друга. И я…

– Да будешь ты уже что-то делать?! – завыла Рита. – Какой же ты ангел вообще! Только дерзишь, обвиняешь, оправдываешься! Разве вы такие?..

– Ты же не хотела ничего знать об ангелах. Мы разные. Понимаешь? Такие же, как и вы, люди. Разные. Я такая. И я не могу… совсем ничего не могу сделать с вашим людским вещественным миром!

– Ты чувствуешь, как жарко становится? Ты чувствуешь температуру? Я мёрзла здесь всё время… а теперь. Мы сгорим! – Риту начала бить крупная дрожь. – Мы превратимся в пыль. Исчезнем. Никто не узнает о нас, не вспомнит. Я боюсь… Мне страшно… Страшно! Пожалуйста. Помогите нам. Спасите нас. Кто-нибудь. Пожалуйста…

Она замолчала, замерла, услышав новые быстрые шаги и звуки, похожие на выливающуюся воду. Дальше звяканье, дребезжание, стук. Новый всплеск и тяжёлое дыхание. Ещё вода, ещё вода и шипение. Долгое шипение.

– Ну, давай-давай. Уходи, – сказал хриплый мужской голос, словно уговаривая огонь прекратиться.

– Во-о-ва! – раздалось издалека.

Отчётливо доносились стук каблучков и чьё-то прерывистое дыхание.

– Па-па! – закричал ребёнок.

– Не подходить! – приказал мужчина.

– Что случилось? – спросила женщина.

– Соседка прибежала, говорит, ей сказали, что гаражи горят. Ну, я всё бросила и сюда, – затараторил другой женский голос.

– Ой, беда, беда-а-а, – отозвался старческий голосок.

– А сторож-то куда смотрел?

– Да, что этот сторож. Вчера опять надрался и до сих пор дрыхнет, поди.

– Ну, будет тебе, Люба, не реви. Всё потушили уже. Вовка у тебя молодец. Сразу прибежал, – поддерживала одна женщина другую.

– Так он тут неподалёку работает, – утирая слёзы, ответила Люба.

– Вот и хорошо. Это ваш гараж и спасло.

– Ангелы помогли, – произнесла невесть откуда взявшаяся старушка и, шаркая стёртыми башмаками, ушла прочь.

– Эх, надо было раньше этот погреб разобрать, – с сожалением произнёс мужчина, громко откашливаясь и отряхиваясь от сажи.

– Вова, Вовочка, с тобой всё в порядке? – спросила женщина, подходя ближе.

– С гаражом не всё в порядке, – вздыхая, повторил он и начал с треском и грохотом доставать из погреба тяжёлые коробки и обгоревшие пакеты.

Женщины оставались рядом, наблюдая за тем, что он делает, кутаясь в тёплые одежды, и, охая, обсуждали происшествие. Нечасто на их долю выпадает что-то неординарное. Разговоры, пересуды и преувеличивающие домыслы на этой почве, казалось, даже доставляли им удовольствие.

Ребёнок, устав от женских охов, пошёл к папе, пытаясь помочь ему с остатками спасённого хлама.

– Папа, папа, покажи, что там? – указал он на одну из коробок.

– То, от чего давно нужно было избавиться, – раздражаясь, ответил отец. – Надя, ещё когда гараж продавала, сказала, что мы можем выкидывать всё, что нам не нужно.

– Мы же думали, что-то пригодится, – вмешалась его жена.

– Вот и пригодилось.

Мужчина продолжал вытаскивать из погреба что-то шуршащее, дребезжащее. Мальчик помогал ему, принимая и рассматривая.