Фантакрим - XXI

- Ты что, собрался со своим другом агитировать меня? - возмутился Тэд.- Меня доагитировали до того, что я не знаю, зачем я нужен на своей работе. Тебе приходится уже целый год шляться без дела, корчить этакого философа... Ты, небось, надеешься, что писанина, которой ты тайком заполняешь свой стол, осчастливит литературу, вышибет искру из глаз какого-нибудь компьютера? Ну-ну... А его, твоего друга, скоро доагитируют до положения ясельной няньки, и он с радостью будет утирать сопли своему любимому эвромату, полагая, что занимается настоящим творчеством.

- Ты сегодня раздражен, Тэд, - вздохнул Олафссон. - Не иначе, кто-то из твоих роботов показал тебе кукиш...

- Просто я хотел, чтобы сегодня ты и Славчо взглянули не на механический кукиш, а на живых людей,- сказал Тэд.- Но я вовсе не уверен, что твоему другу будет интересен наш поход.

- Свен ничего мне не говорил,- удивился Фуэнтес.- Но если я лишний...

- Это твоя проблема - решать, лишний ты или нет,- твердо сказал Тэд.Каждый из нас имеет выбор в этом смысле и может заранее уйти в лишние. Так удобней. И вот что - пусть тебе сразу все станет ясно. Я активный неолуддит. Я противник роботов, тем более - противник эвроматов. Потому что при них лишними окажутся не только простые парни, вроде нас со Свеном, но и такие умы, как ты и твой Ясенев...

- Терпеть не могу громогласных воплей от имени простых парней, перебил его Фуэнтес.- Я, знаешь ли, уважаю сложность. Наш мозг устроен очень сложно, но я не уверен, что предельная простота и массовость амебы серьезный аргумент в пользу немедленного расщепления мозга на отдельные клетки.

- Не надо так, Хосе, - вклинился Олафссон,- Тэд раздражен, и...

- Все в порядке,- остановил его Нгамбе.- Мне нравится твой друг. Он умеет говорить правду в глаза. Предположим, у нас разные точки зрения, но он здорово меня обрезал, не стал сюсюкать, что в глубине души он, дескать, и сам прост, как амеба. Но я хотел бы знать, хватит ли твоей сложности, чтобы пойти с нами на митинг неолуддитов. Хватит, а? Или твои эвроматчики запрещают тебе такие посещения?

- До сих пор я ходил туда, куда считал нужным,- ответил Фуэнтес.Однако, где же ваш третий друг?

4

Под капсулой, уносившей Грегори и Комиссара, пролетали деревья, дома, зеркальцами мерцали озера и речные извивы.

- Ты наговорил мне тьму страшных сказок, Стив,- произнес Комиссар после долгого молчания.- Считай, что я чудовищно отстал от жизни, но, мне кажется, в старые добрые времена на эти вещи смотрели правильней - всякие эксперименты над человеком попросту запрещались. Тем более - опыты над еще не родившимися младенцами, которые рискуют стать выродками со всей мозговой надкоркой и вариантным мировосприятием.

- Племенные табу во все времена пользовались некоторым успехом,прокомментировал Грегори.- И во все времена находились любители идеализировать прошлое - дескать, чем ближе к Творцу, тем лучше мы были... Это чушь, Комиссар, а сейчас это очень опасная чушь - слишком высоки темпы, слишком спрессовано время, а значит непомерна плата за страх перед будущим. Раньше оно наступало медленно, давая возможность освоиться и как следует покритиковать первопроходцев. Теперь нужно больше смелости, чтобы идти вперед. И кстати, я думаю, что тех запретов на опыты, о которых ты говорил, на самом деле никогда не было.

- Очередной парадокс? - усмехнулся Комиссар.

- Нет, все очень просто. Настоящего запрета на опыты над людьми никогда не существовало. Выведение узких специалистов, которое широко практиковали еще в недавние времена,- разве это не опыты над людьми? А экипажи космических кораблей и глубоководных станций? А мировые рекорды по тяжелой атлетике? А пересадки органов, особенно мозга? Ты скажешь, что действия такого рода были связаны с насущными запросами цивилизации, и постановка каждой задачи вытекала из довольно гуманных соображений? Верно! Но ведь работы по суперсапам лежат на той же линии. Сначала, экспериментируя с зародышем, преследовали вполне очевидную великую цель подавить наследственные болезни. Ты бы выступил против такой программы? Разумеется, нет! А между прочим, биологи успешно вмешивались в работу молекулярных структур и фактически создавали будущему человеку новые органы - не те, дефектные, которые были отпущены природой. А разве это не вмешательство в проект человека? Потом, если ты помнишь, дело дошло до преодоления врожденной психической неполноценности. И тут наступило осознание - елки-палки, да мы же формируем новую кору, которая в таком нормальном виде вовсе не должна появиться у данного малютки! И вместо неизлечимого идиота получаем активного члена общества! Тебе и это не нравилось?

Комиссар удивленно покачал головой.

- Черт возьми, об этом я как-то не думал. Понятно, это мне нравилось. Между прочим, мой младший сын - его тоже подвергали небольшой генетической компенсации - настоящий вундеркинд... Скажу по совести, этот генетический контроль - великая вещь.