Фантасмагория смерти

С 9 марта по 14 августа 1917 года семья бывшего императора проживала в Александровском дворце Царского Села под арестом.

Большевики все больше мутят воду, и Временное правительство, опасаясь за жизнь царственных арестантов, переводит их в глубь России, в Тобольск. Им позволяют взять из дворца необходимую мебель и личные вещи, разрешают добровольно сопровождать их к месту нового размещения всем желающим из обслуживающего персонала.

Накануне отъезда их навестил глава Временного правительства А. Ф. Керенский и привез с собой Михаила Александровича Романова. Братья видят друг друга и говорят в последний раз в жизни – больше им встретиться не суждено. Михаила Александровича вышлют в Пермь, где в ночь с 12 на 13 июня 1918 года он будет убит.

14 августа, в 6 часов 10 минут, поезд с членами императорской семьи и обслуживающим персоналом под вывеской «Японская миссия Красного Креста» на максимальной скорости отбыл к месту назначения. Охрана из 337 солдат и 7 офицеров ехала за ними во втором составе. Все узловые станции по пути их следования были оцеплены войсками, а публика с них удалена.

17 августа составы благополучно добрались до Тюмени. Арестованных перевозят в Тобольск, для чего используется три судна. Под жилье семье Романовых определили дом губернатора, специально к их приезду отремонтированный.

В апреле 1918 года Президиум ВЦИК четвертого созыва принял решение о переводе Романовых в Москву – Троцкий планировал грандиозный процесс над бывшей императорской фамилией, подобно тому что был во Франции над королем Людовиком и в Британии над королем Карлом. Сам он собирался представлять обвинение.

Однако судьба не дала разыграть этот фарс. 30 апреля поезд с царской семьей, следуя из Тюмени, прибыл в Екатеринбург. Временно был реквизирован дом, принадлежащий горному инженеру Н. И. Ипатьеву, в котором разместили Романовых и 5 человек из последовавшего в ссылку за отрекшимся императором обслуживающего персонала: доктор Боткин, лакей Трупп, комнатная девушка Демидова, повар Харитонов и поваренок Седнев.

В первой половине июля 1918 года в Москву выехал уральский военный комиссар Исай Голощекин. Целью его поездки было окончательное решение вопроса о дальнейшей судьбе царской семьи. СНК и ВЦИК дали добро на расстрел. 12 июля Уралсовет в порядке заочного производства вынес решение о казни семейства Романовых, а также о мерах по уничтожению трупов. 16 июля по прямому проводу решение было передано в Петроград Зиновьеву. После разговора с Екатеринбургом Зиновьев послал в Москву телеграмму такого содержания: «Москва, Кремль, Свердлову. Копия – Ленину. Из Екатеринбурга по прямому проводу передают следующее: сообщите в Москву, что условленного с Филиппом суда по военным обстоятельствам ждать не можем. Если Ваше мнение противоположно, сейчас же, вне всякой очереди, сообщите в Екатеринбург. Зиновьев». Телеграмма была вручена адресату 16 июля в 21 час 22 минуты. Как видно из телеграммы, Уралсовет просил еще раз письменно подтвердить решение о казни, ссылаясь на «военные обстоятельства» – в ближайшие дни ожидали падения Екатеринбурга перед наступающими в этом направлении Чехословацким корпусом и белой Сибирской армией.

Ответная телеграмма из Москвы от СНК и ВЦИК с подтверждением решения о казни была немедленно отправлена в Екатеринбург.

16 июля 1918 года Романовы и обслуга легли спать, как обычно, в 22 часа 30 мин. Час спустя в особняк Ипатьева явились двое особоуполномоченных от Уралсовета, которые вручили решение о казни командиру отряда охраны Ермакову и коменданту дома Юровскому, которым предложили незамедлительно привести приговор в исполнение. Под предлогом опасности от возможного артиллерийского обстрела Романовых и обслугу перевели в подвал.

Юровский построил приговоренных в два ряда, в первом поместили царскую семью, во втором – их слуг. Александра Фёдоровна с сыном сидели на стульях. Крайним правым в первом ряду стоял Николай Александрович, лицом к лицу с ним, засунув правую руку в карман брюк, а в левой держа небольшой листок, стоял Юровский, который и огласил приговор. Как только он прочел последние слова, царь громко переспросил его: «Как? Я не понял». Юровский прочитал вторично, на последнем слове выхватил из кармана револьвер и выстрелил в Николая II. Тот упал, Александра Фёдоровна и княжна Ольга попытались перекреститься, но не успели. Раздались выстрелы расстрельной команды, и все остальные приговоренные попадали на пол. По лежащим выстрелили еще несколько раз. Комната заполнилась пороховым дымом, палачи прекратили стрельбу и открыли двери, чтобы проветрить помещение. Были доставлены носилки, и тела начали выносить из помещения во двор, где поместили их в грузовой автомобиль. Многие были еще живы. Тогда Ермаков взял у одного из солдат винтовку и добил всех, кто оказался жив, штыком. Цесаревич Алексей отчего-то долго не падал со стула и не умирал. Его добили выстрелом в голову и грудь, после чего он рухнул со стула.