Фантасмагория смерти

Подхожу к окошку с надписью "Кофе с собой" и делаю заказ. Пока жду, достаю сигарету и закуриваю. Вокруг полно людей. Студенты, офисные работники и подростки, обсуждающие посты в соц. сетях, фильмы про супергероев или какой-нибудь бестселлер ранее никому не известного автора. Пятница, вечер. Все хотят тусовок и развлечений. Все кроме меня. Для меня вообще нет ничего важного, кроме моей сестры. Хочется выпить стаканчик горячего латте и оказаться где-нибудь на морском берегу с Элей, смотреть как она возится в песке и фоткается на селфи-палку, сложив губы уточкой.

Честно, давно мечтаю поехать на море. В последний раз я был там лет семь-восемь назад и совсем ничего не помню… От слова совсем. Со слов Эли, мы с семьей так-то разбили палатки на берегу Черного моря, много купались и проводили время у костра. Отец ловил рыбу, а мы с мамой чистили картошку и варили уху. Это было наше последнее совместное лето, о котором напоминала лишь единственная фотография в рамке, стоящая у нас на кухне. На ней я обнимаю сестру. А она держит большущую рыбу и улыбается. Я не помню этого дня, но знаю одно – родители очень любили нас.

После той поездки они разбились в автокатастрофе. И это – самое загадочное событие в моей жизни. Я не помню ничего из своего детства до этого ужасного момента. Но самое странное – не знаю, как именно произошла эта чертова авария. Мне сказали, что мы всей семьей куда-то ехали на машине, как вдруг нас подрезала фура и машина улетела в кювет. Я и Эля каким-то чудом выжили, но почему-то оба ничего не помним. С тех пор у меня на шее справа остался шрам. У Эли – ничего. Но самое странное то, что ни одного альбома с семейными фотографиями у нас в квартире нет. Мы с Элей как-то перерыли все вверх дном, но никакого архива с фото или видеозаписями не обнаружили. В общем, мое детство – тайна, окутанная мраком и повод для непрекращающихся раздумий.

Кстати, о квартире. Мы с сестрой живем в маленькой двушке на Бауманской, которую нам выделила Грета. Там уже давно нужен капитальный ремонт, но у меня все руки не дойдут заняться им. Да что уж там руки, у меня и денег-то на него нет. В голове почему-то укоренилась мысль, что в ближайшем будущем мы съедем оттуда. Только вот предпосылок к этому не появляется.

Смотрю на часы – половина одиннадцатого вечера. Подхожу к нашему дому, достаю ключи и попадаю в подъезд. Пешком до третьего этажа, и вот я уже на месте. Включаю свет, обхожу квартиру. Кричу "Эля, Эля?!" – Сестры нигде нет.

Достаю телефон и иду на кухню. Сажусь на кресло, набираю Элю. Параллельно вынимаю сигарету из пачки и закуриваю. Сперва слышу длинные гудки, затем привычный женский голос. Ну наконец-то ответила!

– Алло, привет.

Выдыхаю с облегчением:

– Алло, ты где?!

Черт, я просто в бешенстве. Она что, не могла мне перезвонить? Ей ведь пришли уведомления о пропущенных. Ну, Эля!

– Почти дома, сейчас буду заходить в подъезд – отвечает сестра. – что-то случилось?

– Я тебя встречу.

Бросаю телефон на стол, выскакиваю из квартиры и спускаюсь по ступенькам вниз. Подбегаю к входной двери, толкаю ее изо всех сил и оказываюсь на улице.

– Боже, Антон?! Что происходит?! – раздается голос Эли, которая уже практически у подъезда.

– Ты могла позвонить-то, нет?! Какого черта тебе телефон вообще нужен?! – Кричу на нее, затягиваясь сигаретой и выбрасывая бычок в сторону.

Она останавливается в нескольких метрах от меня. Стоит и смотрит, собрав в кучу брови и проглотив язык.

– Антон, я…

Пытается что-то сказать, но не решается. Она жива. И кажется, в полном порядке. А это самое главное. Подхожу и крепко ее обнимаю. Она прижимается ко мне.

Несколько минут спустя мы уже сидим за кухонным столом и обсуждаем прослушивание, на котором сегодня побывала моя сестра.

– Сыграть Мармеладову, боже! Я с детства обожаю Достоевского, это же просто победа! Они пригласили всего шесть девочек, Антон, шесть! Я была второй. А режиссер, между прочим, улыбался мне одной – Эля на эмоциях бегает по кухне.

– Че это он тебе улыбался?! – беру в руки бутерброд и кусаю его с огромным аппетитом.

– Это же режиссеры! Они всегда улыбаются тем, кто им понравился.

Я хмурюсь и качаю головой, изображая "может быть, может быть". Эля снимает кипящий чайник с плиты и заваривает нам чаю.

– Улыбался значит – Я продолжаю всухомятку жевать хлеб с колбасой – Не пойму, ты его выбираешь, или он тебя? -

– Слушай, мне главное получить эту роль. А как именно… – Эля резко замолкает, смекнув что окончание фразы мне точно не понравится.

– ммм. Эль, знаешь какие актрисы так начинают?

– Ой, все…

– Чет мне не очень нравится, что ты допоздна лазишь по каким-то прослушиваниям… Что до тебя хрен дозвонишься.

– Я же говорю, мы после прослушивания пошли в караоке. Там минус первый этаж, связь не ловила. И меня постоянно отвлекали подруги.

– Эль, давай без оправданий. Давай ты просто будешь держать меня в курсе своих приключений, окей?

– Ну… ладно – Сестра кладет голову на стол, как виноватый щенок, и печально поджимает губы.