Фантасмагория смерти

Для путешественников настали тяжелые дни. Обувь было негде просушить, она начала смерзаться по ночам, и по утрам уходил час, а то и больше только на то, чтобы натянуть сапоги. Теперь полярники постоянно мерзли, даже днем, во время переходов, когда приходилось напрягать все силы. По ночам они страдали от холода еще сильнее. При этом постоянно дул сильный холодный ветер, который, казалось, пронизывал путешественников насквозь. Но они продолжали идти вперед.

Между тем лето кончилось, начиналась арктическая зима. Температура нередко опускалась до 35–40° С. Из-за этого поверхность ледника, по которому они шли, покрылась слоем шершавых кристаллов. Сани не скользили по ним, и их с трудом приходилось тащить, несмотря на сильный попутный ветер. Вместо 12 миль в день они проходили всего 6 (примерно 9,5 километра). На этом этапе пути они потеряли еще одного товарища – Отса.

Еще на полюсе Отс жаловался на то, что у него мерзнут ноги. Затем ноги распухли, и каждый шаг начал причинять ему боль. И тем не менее он, напрягая все силы, продолжал двигаться вперед, пока не убедился, что ноги окончательно отказались ему служить и до лагеря ему не дойти.

Скотт подробно описал в своем дневнике последние дни Отса: «Пятница, 16 марта или суббота, 17. Потерял счет числам... Жизнь наша – чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объявил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепился, мы сделали еще несколько миль. К ночи ему стало хуже. Мы знали, что это – конец... Конец же был вот какой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся. Это было вчера. Была пурга. Он сказал: „Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь“. Он вышел в метель, и мы его больше не видели... Мы знали, что бедный Отс идет на смерть, и отговаривали его, но в то же время сознавали, что он поступает как благородный человек и английский джентльмен. Мы все надеемся так же встретить конец, а до конца, несомненно, недалеко...»

Скотт чувствовал, что смерть уже близка. Потеряв Отса, путешественники втроем шли еще два дня. Одиннадцать миль оставалось им до большого склада, заложенного еще осенью. При их скорости это два, а то и три дня пути. Однако они уже не могли пройти и одной мили: у всех были обморожены ноги. Капитан пессимистично записал в дневнике, который продолжал вести до конца жизни: «Лучшее, на что я теперь могу надеяться, – это ампутация ноги, но не распространится ли гангрена – вот вопрос». Все трое понимали, что до склада им не дойти. К тому же погода резко испортилась, пурга не прекращалась.

Однако они продолжали уверять друг друга, что «что-нибудь придумают» и во чтобы то ни стало доберутся до топлива и продовольствия. Лагерь они разбили 19 марта.

О последних днях путешественников содержатся сведения в дневнике Скотта. 21 марта он записал: «Вчера весь день пролежали из-за свирепой пурги. Последняя надежда: Уилсон и Боуэрс сегодня пойдут в склад за топливом». На следующий день капитан сделал запись: «Метель не унимается. Уилсон и Боуэрс не могли идти. Завтра остается последняя возможность. Топлива нет, пищи осталось на раз или на два. Должно быть, конец близок. Решили дождаться естественного конца. Пойдем с вещами или без них и умрем в дороге». Но и на следующий день они не вышли из палатки.

Последнюю запись он оставил 29 марта. В ней капитан Роберт Скотт записал: «С 21-го числа свирепствовал непрерывный шторм. Каждый день мы были готовы идти (до склада всего 11 миль), но нет возможности выйти из палатки, так несет и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на что-то надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далек. Жаль, но не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать. Р. Скотт».

Оставил он и записку, адресованную Географическому обществу, в которой говорил: «Причины катастрофы не вызваны недостатками организации, но невезением в тех рискованных предприятиях, которые пришлось предпринимать».

Амундсен благополучно вернулся на родину. Его чествовали все. С нетерпением ждали возвращения экспедиции Скотта, но о ней не было никаких вестей. Месяц проходил за месяцем, но путешественники так и не вернулись. Амундсен тяжело переживал смерть англичан. «Я пожертвовал бы славой, решительно всем, чтобы вернуть его к жизни. Мой триумф омрачен мыслью о его трагедии. Она преследует меня», – сказал он однажды.

Через 8 месяцев спасательная экспедиция нашла палатку, наполовину засыпанную снегом, и в ней тела Роберта Скотта, Эдварда Уилсона и Генри Боуэрса. Один из членов экспедиции, доктор Аткинсон, составляя рапорт, отметил: «Мы отыскали все их снаряжение и откопали из-под снега сани с поклажей.