Фантастическая политика и экономика (СИ)

Но потом, когда от голода начали умирать прямо на берегу, кто-то первый сказал, что мясо - оно, как ни смотри, все же мясо и есть.

Его тут же публично расстреляли, после чего погрузили в котел, сварили, и островитяне получили, наконец, корм, спасший всех от голодной смерти.

Власти рассчитали точно, какова продолжительность жизни человека, сколько детей может родить женщина, сколько корма (это называлось просто - "корм") надо каждому, чтобы прожить, и чтобы делать что-то полезное.

Все, кто казался не нужным или просто выражали даже не протест, а сомнение в правильности избранного курса, заносились в длинные списки, которые регулярно обновлялись. По этим спискам матросы отбирали необходимое количество и расстреливали. Всем остальным поэтому корма хватало.

А полезное дело, сплотившее народ, быстро нашлось.

- Вы понимаете, - спрашивали, глядя в глаза островитянам, представители власти, - что сделают, когда найдут нас? Вот подумайте: вдруг приходят корабли. Сходят на берег спасатели: матросы и ученые. Заглядывают в ваши котлы... А там? Вот, то-то! Теперь-то вот такое уж положение у нас сложное вышло, что все вокруг - враги. И у них у всех, кто вокруг, будет только одно желание: убить вас, всех, кто здесь.

- Но мы же не виноваты, - пытались протестовать отдельные непонятливые. - Это же все вы! Вы! И голод опять же...

- Что значит - мы? Что вы всегда с больной головы на здоровую? Мы, между прочим, спасли вас от голода. Мы, что бы там ни клеветали, накормили вас. А теперь мы обороним вас и спасем от тех, кто вокруг!

И все взрослое население стало теперь работать на оборону острова.

Строились многокилометровые баррикады вдоль всего берега. Прямо из того металла, из которого был создан "Титаник". Минировались пляжи.

А недовольными, как обычно, кормили исполнительных.

Но время шло. Те, первые, самые активные, постарели и умерли. Дети и внуки уже не понимали - а что, собственно, такого? Корм - он и есть корм. И когда пришли корабли к неотмеченному на карте острову, то жители его спокойно вышли встречать моряков, ученых, туристов...

А те...

Они ужасались. Они везли островитянам еду, чтобы отучить от страшного. Они открыли свои школы, чтобы учить морали. Они изучали местную жизнь и качали головами...

Прошло еще немного времени.

И уже правнуки тех, первых, кто имел билеты на "Титаник", уплетая жареную картошку со свининой, запивая ее вином, поглощая на десерт ананасы и киви, сыто рыгая перед вечерним телевизором, переговаривались между собой:

- Нет, неплохо это все, неплохо... Вон, и песок наш белый пригодился, продавать можно... Но все же - тс-с-с - говорили тут мне - тс-с-с - что при прежней-то власти порядка было гораздо больше, а вот то самое мясо было не в пример слаще... Только - тс-с-с! Мы же - за порядок. Не за мясо же, в самом деле!

Все-таки они были уже окультурены, и вслух признаваться в каннибализме им не хотелось. Не культурно как-то. Хотя...

- Но ведь с тем-то мясом мы выжили, остров поднялся из дикости, и нас, что самое главное, все боялись!

-- Выборка

- Здравствуйте! Поздравляю вас с прибытием на свободную землю!

Чиновник в мундире улыбался душевно, как будто встретил дальнего родственника. Не зубы наружу, не напоказ, а именно - от души, с огоньками в глазах, с добротой в ямочках на щеках. Иван тоже разулыбался. Ему было приятно такое внимание.

- Подойдите к терминалу и ответьте на вопросы, пожалуйста.

- А зачем? - так же улыбаясь, спросил Иван.

- Как это - зачем? Так положено. Все, прибывающие к нам, обязаны ответить на вопросы и попасть в общую базу выборки. Это просто необходимо для расчетов потребностей и возможностей. Иначе просто никак нельзя.

Чиновник говорил мягко, обволакивающе, как с маленьким ребенком, когда главное - не заставить, а убедить.

- Ну, хорошо, - Иван пожал плечами и шагнул в сторону к бесконечному ряду компьютерных терминалов вдоль длинного коридора для вновь прибывших пассажиров. - А остальные, что, тоже так проходят?

- А причем здесь остальные? - откровенно удивился чиновник. - Вы попали в выборку, вам и отвечать.

- А почему - я?

- А почему кто-то другой? Ну, что вы, как маленький ребенок, в самом деле. Давайте, я вам подскажу, что ли... Быстрее пройдете контроль.

Чиновник вышел из своей прозрачной будки и подошел к Ивану. Был он высок и полон. Есть такие фигуры: о них не скажешь "толстый". Скоре - упитанный. Сытый. Розовый. Мундир сидел на нем в обтяжку, поблескивая металлом пуговиц и каких-то значков.

За его спиной мимо шлагбаума и в обход его будки тянулись остальные пассажиры, прибывшие этим же рейсом.

- Так вот же, - показал на них пальцем Иван. - Вот же - всем можно, выходит?

- Что значит - всем можно? - нахмурил в недоумении брови чиновник. - Что можно?

- Ну, без анкеты, без досмотра этого ...

- А-а-а, вы вон о чем... Скажите, а вот если вы узнаете, что все воруют. Ну, чисто ги-по-те-ти-чес-ки, - со вкусом выговорил чиновник, так и не поворачиваясь к своему рабочему месту, мимо которого проходили уже самые последние пассажиры. - Вот, вам сказали, что все воруют. Вы тоже начнете воровать?