Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

– Отпускать, отпускать, – подал голос Геркин. – Ну, не при делах я, начальники!

Нечаев выразительно глянул на оперуполномоченного и несколько раз стукнул согнутым средним пальцем по косяку двери.

– Ну, конечно, – сказал Примус. – А как же!

Пока следователь допрашивал свидетеля, Примус съездил на вокзал.

На площади рядом с вокзалом ходили молодые люди и по мегафону предлагали отправиться автобусом в Москву. В здании вокзала было прохладно, безлюдно и пахло дешевым цветочным дезодорантом. На округлых потолках залов ожиданий парили среди облаков радостные и счастливые колхозники, колхозницы и представители пролетариата. Вокзал был построен сразу после войны, и эстетика трудовых будней сталинской эпохи все еще продолжала здесь жить.

Компьютерный учет, введенный на железной дороге, дал результат. Имя Мелитон и в самом деле оказалось довольно редким. В шестом вагоне поезда шестьсот девятнадцать, проследовавшего тридцатого июля в Ростов, двадцать первое место занимал Мачарашвили Мелитон Гочиевич, паспорт V1-ЕО № 524095, прописанный в Ростове по ул. Пролетарская, 94. На девятнадцатом месте до Ростова ехал Вахт Герман Иоганнович, паспорт X-ДН № 782131, прописанный в Ростове по ул. Атамана Платова, дом 3, кв.11.

– Распечаточку можно сделать? – попросил Примус кассиршу.

– Для милиции – всегда пожалуйста, – лениво и равнодушно сказала кассирша, облизывая полные карминно-красные губы, и склонилась над клавиатурой.

– Я позвоню? – спросил Примус, указывая на телефон. – Начальству…

– Хоть Господу Богу, – сказала кассирша. – Если номер знаешь.

– Я всего лишь его заместителю по розыску, – сказал Примус.

Глава четвертая

– Телевизор с ноутбуком они зря взяли, – сказал Нечаев. – Пожадничали.

– Так ведь в Ростов уезжали, – объяснил Примус. – А вещи обычно в региональном розыске значатся. Кто их в Ростове по Царицыну проверять будет? Да я и не помню, чтобы наш следователь их в розыск объявлял. Паспорта на технику, правда, изъял, сам видел, а розыск, наверное, еще не объявил. У них всегда до этого руки в последнюю очередь доходят.

– Ладно, – сказал Нечаев. – Возьми у меня бланк и подготовь толковую шифровку в Ростов. Какие вопросы поставить, сам знаешь. Тетрадочку Медника из больницы забрал?

– Уже полистать успел, – Примус полез в сейф и достал из него толстую потрепанную общую тетрадь. – Ничего интересного. Похоже, он ее еще в институте начал. Расчеты какие-то, режимы работы приборов. Но кое-что я все-таки нашел, – он раскрыл тетрадь на странице, отмеченной вложением незаполненной повестки. – Вот, Иваныч, смотри: все шестеро здесь.

На странице и в самом деле был список из шести знакомых фамилий. Список был заключен в рамку, выполненную красным стержнем шариковой авторучки, и над рамкой в правом углу жирно значилось «СГ».

– Я думаю, он так донора обозначил, – сказал Примус. – Но сколько ни примерял, ни один из работавших с больницей доноров не подходит.

– Слушай, Коля, – сказал Нечаев. – А оно нам надо? Придет ответ из Ростова. А там, даст Бог, телевизор с компьютером изымем. Биологичка свое слово скажет… Ясно ведь, что нашего потерпевшего ростовчане грохнули.

– А за что? – спросил примус.

– Вот пускай этот вопрос прокуратура и выясняет. Возьмем исполнителей, пусть они следователю и поют, что их заставило на уважаемого доктора руку поднять. Знаешь, я вдруг подумал, может, мы сами городим разную ерунду? А на деле все проще было? Геркин кто? Вор. Квартирный вор. И друзья у него такие же. Этот Мелитон с Германом приехали навернуть в нашем городе десяток хат, залезли к Меднику в квартиру, а тот приятеля проводил и посапывает себе. Ребятки и взялись на хате шуровать. Только не рассчитали – Медник проснулся. Вот кто-то из них и успокоил нашего гинеколога, или кто он там по своей научной линии. Годится?

– А модификанты? А ангелы? – растерянно спросил Примус.

– А они у нас наложились на реальные происшествия, – сказал Нечаев. – Вот мы и стали искать разные загадки в работе потерпевшего. Ничего, возьмем убийц, они нам сами все расскажут. Крепиться нам есть чем, никуда эти урки не денутся.

– Иваныч, – подумав, сказал Примус. – Слишком все просто. Не так все, не так.

– А ты упрощай, – посоветовал Нечаев. – Знаешь, если ты нашел мертвого бомжа в подвале, не думай, что это переодетый миллионер. Это всего-навсего бомж, и уговорил его лежать тихо другой бомж половинкой кирпича по голове. Ничего сверхъестественного.

– А я все-таки еще поковыряюсь, – сказал Примус. – Пока ответ из Ростова не пришел.

– Хоть сто пудов, – согласился Нечаев. – Но в свободное от основной работы время. Ты подписку с Геркина взял?

– Взял, – кивнул Примус.

– Вот и славно. Возьми корочки и бланки и оформляй. Псевдоним ты ему дал или сам выбрал?

– Сам, – сказал оперуполномоченный. – Вороном назвался.

– Пусть будет Ворон, – согласился Нечаев. – Лишь бы стучал, как дятел. Ты не затягивай, нашему отделу до конца месяца три вербовки сделать надо.