Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

— Поэтому ты и подушникам сказал, что меня кто-то заказал? — сообразил Даосов.

— Ага! — довольно сказал нижний. — Ты ведь кто? Конкурент! А для борьбы с конкурентами все средства хороши.

— Вплоть до грузовика? — хмуро усмехнулся Борис Романович.

— Это уже просто пугали, — объяснил нижний. — Мы же понимаем, ты не из нашего котла, зачем нам дипломатические скандалы раздувать. А попугать можно. Ты лучше прикинь, чего мне это стоило! Грузовик найти, беса вызвать, да такого, чтобы машину мог водить.

— А сны? — спросил Даосов.

Наступил момент истины.

— Сны? — его собеседник длиннозубо улыбнулся. — Нет, Романыч, сны тебе никто не организовывал. А что снилось-то?

«Так я тебе это и сказал!» Даосов нахмурился еще больше. Игра была явно нечистоплотная, но от нижних ничего иного и ждать не приходилось. А вот то, что в этой грязной игре участвовал еще кто-то, Даосова настораживало. Видно было, что нижний не врал. Не знал он ничего про сны Даосова. Опасности в том, что снился ангел, не было. В конце концов, мог ведь и ангел-хранитель Даосова проснуться. А вот ехидный черт, снившийся Борису Романовичу несколько ночей подряд, пугал и настораживал. Либо велась какая-то непонятная Даосову игра, либо, что уж совсем было невероятно, объявился у него покровитель и среди нижних. А такое покровительство всегда было чревато неприятностями. Достаточно доктора Фауста вспомнить. Боком ему покровительство Мефистофеля вышло, до сих пор, наверное, в котле о нем вспоминает!

— Бабу зачем украл? — спросил Даосов. — Нельзя было без этого, да? Ну позвонил бы, встречу назначил. Обсудили бы без свидетелей наши проблемы. Зачем же посторонних людей в наши дела втягивать?

— Ты в карты играешь? — ухмыльнулся нижний. — В картах без козырей нельзя. А я смотрю, ты к этой бабе прямо прикипел. Ну, значит, и решил лишний козырек из колоды снять.

Он остановил машину и повернулся к Даосову.

— Что мне нужно, это и барабашке понятно. Души мне нужны, дружище. А у тебя, мой друг, их хватает. Я прикинул, сколько ты их за последнее время прикупил, хвостом от нетерпения застучал. У нас в последнее время планирование ввели. Мне, Романыч, такой план установили, впору в котел со святой водой лезть или митрополиту пятки лизать. Ну сам прикинь, двести пятьдесят душ ежемесячно! А по городу едва три сотни набирается. Тут, понимаешь, попы активизировались, грехи отпускать начали, в церкви народ зазывают. Ты по кладбищам шастишь по ночам, души покойников скупаешь у подушников. А я им, сам знаешь, платить не могу, мне право дано только с живыми людьми контракты подписывать. А народ пошел, не приведи Сатана! Одного нашего в Саратове так обули, до сих пор в Коците суда ждет за растрату казенных средств. Сам посуди, дружище, могу я каждый месяц план выполнять, если ты сам за то же время с кладбищ душ по пятьдесят снимаешь? Тебе хорошо, ты — частник, ты сам за себя отвечаешь! А тут за невыполнение плана такие кары сулят, что уже не знаешь, куда и кинуться! Моего предшественника, знаешь, за что сняли? Он липовые договора оформил, а для подписей живая кровь нужна. Он и залез в донорский пункт переливания крови, да по неопытности, вместо настоящей крови, какие-то кровезаменители украл. Сорок литров, прикинь! Ими договора и подписал. А в канцелярии у нас народ ушлый сидит, видят, кровь не кипит, тут же проверку и прислали. Что теперь с ним будет, только Сатане известно!

Даосов задумчиво дымил сигаретой.

— Значит так, — твердо сказал нижний. — Хочешь Наталью назад получить? Тогда придется тебе за это свой запасец выложить. И тебе хорошо, и мне польза.

— А если я откажусь? — поинтересовался Даосов. — Неужели, как в кино, вы ее под грузовик, или, как Катерину, с обрыва в омут?

— В омут, конечно, мы ее прыгать не заставим, — сказал нижний, скаля зубы, — а вот душу я у нее выманю и тогда только верну. Видел, как живут лишенные душ бабы? Уж им-то не позавидуешь!

Вот тут проклятый бес, или кем он там числился внизу, был прав. Плохо такие женщины живут. Пьянство в семье, если она, конечно, имеется, скандалы постоянные, мордобой, пока супруг или сожитель не зарежет, или пока сама в тюрьму не сядет по причине убийства мужа или сожителя. А то и того хуже, придется дежурить на остановках для того, чтобы за пятьдесят рублей снять ночного клиента. И ведь лечить бесполезно, заговоры читать зря, ничего уже не поможет той женщине, что лишилась своей души. Мужику легче, он в армию может пойти, в горячих точках агрессивностью и бесстрашием свое бездушие скрыть. Наемники, говорят, сплошь и рядом из вот таких бездушных и формируются! А женщине, лишенной души, путь есть только в тюрьму или на панель, которая чаще всего заканчивается все той же тюрьмой.

Даосов выбросил окурок и закурил новую сигарету.