Фантастические повести и рассказы

И тут меня как ударило. Ну неужели жизнь прожита напрасно, и все, что пришлось пережить, не имело смысла? И кто-то снова будет повторять наши ошибки, и снова будут калечиться судьбы, и снова тень Нашествия нависнет над человечеством? Если так, то жить дальше не имело смысла. Но не было у меня права умирать — как и тогда, на Кабенге. И я сказал вслед Рубаи, уже повернувшемуся, чтобы уйти:

— Передайте Совету, что я не просто отказываюсь. Я буду бороться. Я буду кричать о том, что вы планируете, на всех перекрестках. Я не допущу, чтобы прошлое повторилось.

Он застыл на месте, потом повернулся ко мне — и меня поразило выражение его лица, совершенно не вязавшееся с тем, о чем мы говорили. Он усмехался какой-то хитрой и довольной усмешкой, и до меня не сразу дошел смысл его слов:

— Что ж, именно этого я от вас и ждал, — сказал он, повернулся и быстро пошел к выходу.

— Вы забыли проектор, — крикнул я ему вдогонку.

— Вам он будет нужнее. Прощайте, — крикнул он в ответ и вышел из кафе.

А я сидел и все никак не мог свыкнуться с мыслью, что годы моего бегства от людей закончились, что впереди — снова борьба с набирающим силу злом. Только теперь это не будет борьбой вслепую, теперь я знал, против кого и как следует бороться. Я долго сидел в полном одиночестве, обернувшись к озеру и глядя на все удлинявшуюся солнечную дорожку на волнах, и все никак не мог понять чувства, которое родилось в моей душе. И только когда солнце утонуло в воде, и подошедший сзади неслышными шагами доктор Кастер тронул меня за плечо, я очнулся от своих мыслей. И вдруг понял, что этим чувством была радость. Впервые за много-много лет.

Жизнь снова имела смысл.

ХРАНИТЕЛЬ ЛЕСА

1. Рассказ Кеммела

Так вы, значит в лес хотите? Что ж, все знают, что я никогда не отказываю. Точнее, почти никогда — иногда ведь, знаете, согласие граничит с безрассудством. Это раньше, бывало, соглашался я на любые авантюры. Понятное дело — надо было создавать себе репутацию, а потом ее поддерживать. В такие, я вам скажу, дебри забирался — страшно вспомнить. Как еще только в живых остался, сам понять не могу.

Вот с тех пор и жива молва: Кеммел, мол, никогда не отказывает, Кеммел согласен вести куда угодно. Но все, знаете, меняется. И даже Кеммел меняется. Так что если в Городе вам про меня всякого наговорили — что возьмусь, дескать, доставить вас в в любое место, хоть даже за Сиреневые горы — не верьте. Не возьмусь. Мне, знаете, жить еще охота. Да и вас губить нет никакого желания.

Почему я говорю вам это? Да потому, что чувствую: неспроста вы ко мне в такое время прилетели. Сами знаете, как сейчас вокруг неспокойно, не до лесных прогулок теперь людям. Если кто и обращается теперь к нам, проводникам испытанным, то дело ясное: у него на уме что-то серьезное. Тем более это относится к тому, кто обращается к Кеммелу.

Или я ошибаюсь?

Да можете не отвечать, я и так знаю, что прилетели вы ко мне неспроста. Нет, помилуйте, я вас ни о чем не собираюсь выспрашивать, это не в моих правилах. Просто предупредить хочу — есть в нашем лесу такие места, куда я вас ни за какие деньги не повезу. Кто другой, может, и согласится, но я — ни за что. Ну да — боюсь. И не я один боюсь — наш лес для всех страшен, только не все в этом признаются. Я, конечно, тех в виду имею, кто лес по-настоящему знает. Нет, я понимаю, что кое-что и вы услышать про него успели. Но, как говорится, колмуна йери — лес велик, и про такой лес лучше сто раз услышать, чем один раз его увидеть.

Уж вы мне поверьте, я знаю, о чем говорю.

Да нет, совсем я не хочу вас запугать. Я же вижу, словами вас не испугаешь. Просто, знаете, у меня такое предчувствие, что задумали вы очень опасное предприятие. И не просто опасное — безнадежное. Да, я верю предчувствиям. И в приметы верю. В свои собственные, конечно — они меня еще никогда не подводили. Вы ведь бывали на Побережье? Я по вашему загару вижу, что бывали — здесь такого не получишь. Ну и как вам тамошний народ показался? Темный, правда? Суеверный. А вам их и не понять. Вы приехали и уехали, а они там живут. И когда они чувствуют, что Океан сердится, то рыбачить не выходят, какая бы отличная ни стояла погода. Можно не верить их предчувствиям, но факт остается фактом — тот, кто не умеет почувствовать вовремя, что Океан сердиться начинает, на Побережье не живет. Иногда он уезжает, чаще просто исчезает. Так же и у нас в лесу. Вы не смотрите, что у меня библиотека богатая, что поговорить я умею на всякие отвлеченные темы. Это все внешнее. А в глубине сидит тот же дикарь, что и на Побережье, который больше доверяет своему чутью и приметам, чем доводам рассудка, когда дело леса касается. Иначе я бы здесь давно не жил.