Фантастические рассказы и повести

Мне пришлось вернулся в район своего детства, туда, где не был уже лет сорок. Большинство домов оказались разрушены, а те, что остались, стали маленькими и старыми. И лишь деревобя стали большими. Это было очень горько видеть: такое прозрачное и глубокое чувство, чувство удвоения или утроения предмета - я вижу его таким, каким он был и каким он есть, а иногда ещё и каким он будет. Я вдруг обрел способность видеть сквозь годы и контуры предметов и событий, которые происходили именно в этом месте, возле этого камня, возле этого дерева, на этом углу, встали больше похожие - нет, не на привидений, - а на полупрозрачных медуз и от каждого тянулась своя собственная трагедия, уходящая от меня в темноту. От этого сверхстереовидения я временами начинал говорить сам с собою; на меня снизошло такое спокойствие, что людей вокруг я стал ощущать как плоских или даже одномерных манекенов, которые не имели настоящего стереозвучания. Мне казалось, что я проходил сквозь них как сквозь облако. Я был под гипнозом прошлого. Я бился как бабочка в сачке ностальгии. Это произошло так неожиданно, что ничего не мог с собой поделать. А все потому, что я не был в этом месте сорок лет и ничего не забыл. Я не знал, что так бывает. Когда я вошел в один из знакомых дворов, на меня залаяла белая собачонка и я совершенно серьезно сказал ей: "ты не имеешь права, ты из другого времени". Прошлое стало отчетливее чем настоящее и без всякой машины я погрузился в него как в трясину.

С этого все и пошло. Еще вчера у меня не было ни малейшей ностальгии по тем, честно говоря довольно мерзким дням отрочества, которые я провел здесь. Я вернулся не для того чтобы бродить как сомнамбула, я просто и по деловому собирался выбрать место для первого прыжка - и, вернувшись, изменить ход событий. Я несколько месяцев уточнял хронологию этих лет, сверяясь со старыми газетами, и теперь мог быть уверен что попаду в нужный период с ошибкой максимум в несколько дней. Но я хотел ещё более точного попадания.

Только деревья стали большими. Я чуть не заблудился среди новых улиц, пока нашел то что хотел. Это был кинотеатр. То есть, теперь это было ничто, занимающее место кинотеатра.

Я хотел попасть в прошлое с точностью до нескольких минут или хотя бы часов, а для этого нужно было как минимум занять нужное положение в пространстве.

Окна забиты досками, в комнатке кассы были выбиты двери, на полу лежал толстенный слой пыли и мусора. Все внутренние двери неровно заложены кирпичом. Помещение, по которому я бегал ребенком, тогда казалось мне чем-то вроде небольшого спортивного зала, а сейчас оно стало двумя небольшими комнатами. Куски цемента, пыль, старые газеты, и среди всего этого - маленький детский ботиночек, на шестилетнего примерно мальчика.

Я все ещё не отошел от приступа ностальгии и этот ботиночек показался мне символом, знаком судьбы. Я влез через пролом в дверях и, прислушиваясь к скрипу своих шагов, подошел и присел на корточки. Увы, я решился под влиянием мгновения и все мои следующие действия были продиктованы чувством, а не логикой. Логика поджала хвост, когда большеглазая горилла чувства замахнулась на неё дубинкой.

Итак, я выбрал место, сверился с хронологией и набрал на часиках один из летних дней шестьдесят лет назад. Мне так захотелось стать маленьким ребенком, что всякие эротические, меркантильные и иные соображения отступили на второй план. И это оказалось крупнейшей ошибкой в моей жизни.

Путешествие было длительным. Я висел, потеряв ощущение своего тела, и все время ощущал вибрацию или повороты; иногда передо мной что-то мелькало - это означало, что я уже приближаюсь к цели и касаюсь собственных возрастов в этой точке пространства, пресекаюсь сам с собой в данном месте, но в более старшем возрасте. При остановке меня здорово тряхнуло и закружилась голова. Я упал.

Большая рука подняла меня сзади:

- Я же говорила тебе бегать по кругу, а то закружится голова.

Я повернулся и увидел свою сестру. Сейчас она живет далеко на юге и уже пару лет я не получаю от неё писем. Ей уже почти восемьдесят. Последняя фотография: сморщенная беленькая старушка с застенчивой улыбкой. Ростом с ребенка. Но я узнал её сразу. Теперь она была высокой черноволосой плотной девчонкой с наглым взглядом. В короткой юбке она выглядела потрясающе, я это сразу оценил. Но даже сейчас, хотя я и попал в тело шестилетнего ребенка, мне больше нравились зрелые тридцатилетние женщины.

Я попросился на улицу, а она осталась стоять в очереди. Выйдя, я все узнал. Казалось, что я никогда и не уходил из этого тихого утра. Но только поначалу. Потом прозрачные медузы будущих событий вплыли гуськом и расселись по своим местам. Лет через десять в том доме будет пожар и сгорит ребенок, а вон там машина собьет старуху и та будет визгливо кричать, умирая. В принципе, я могу все это предотвратить. Мог бы.