Фантастический альманах «Завтра». Выпуск четвертый

Когда уходил на пенсию старый начальник сектора приводов, а это случилось десять лет назад, Борис Арнольдович был уверен, что повышение неизбежно, но после того, как его надежды не оправдались и на освободившуюся должность был назначен другой, между прочим, бывший сокурсник нашего героя, Борис Арнольдович обрел другую, противоположную, так сказать, уверенность. Уверенность в том, что крушение его едва начавшейся карьеры уже состоялось. И тут он оказался намного ближе к действительности, чем бывал раньше. Борис Арнольдович, что называется, выпал из струи, и на него уже никто не смотрел как на резервиста для выдвижения. Хотя дело он знал не хуже, а то и лучше некоторых. Черт его знает, как это получается.

Зато Алексей Николаевич, бывший сокурсник, пошел дальше и дальше. И теперь в закутке для начальника сектора сидел совсем юный паренек. Почти такой, каким был Борис Арнольдович семнадцать лет назад.

А впрочем, Борис Арнольдович ни на судьбу, ни на кого другого не обижался, был доволен всем, авторитет имел немалый, и по общественной линии, и по производственной, ему доплачивали как технологу первой категории, а также какую-то персональную надбавку, и в итоге выходило поболе непосредственного начальника. Только вот чувствовал себя Борис Арнольдович уже весьма пожилым мужчиной. В сорок-то лет. Так уж оно получается, что если человек в сорок лет генеральный директор, как тот же Алексей Николаевич, то он — молодой. А если все еще ходит в старших инженерах — старый…

Зазвеневший звонок вывел Бориса Арнольдовича из задумчивости. Оказывается, уже половина рабочего дня прошла. Вот и хорошо. А что касается несделанной работы, то кто бы посмел попрекнуть технолога первой категории, съевшего зубы на всевозможных приводах? Молодой начальник сектора Валерий? Нет, Валерий не посмел бы. Как и остальные труженики сектора. Точнее, труженицы, которых было три: Люда, Люба и Екатерина Григорьевна.

— Попрошу задержаться! — Это вышел Валерий из-за своей фанерной перегородки, когда Борис Арнольдович уже собирался отправиться в столовую и сгребал в кучу бумаги на столе.

Борис Арнольдович недовольно вскинул брови, ожидая пояснений.

— Дорогой Борис Арнольдович! — сказал Валерий, застегивая пиджак на все пуговицы, но напускать на себя неприступную официальность он еще не умел, еще только учился. — Сегодня исполняется ровно семнадцать лет с того дня, как вы впервые переступили порог нашего сектора. Лично я еще ходил в детский сад, а вы уже вовсю рассчитывали привода, так необходимые народному хозяйству. Ваши сверстники росли ввысь и, если можно так выразиться, вдаль, а вы вглубь и вширь. Вас не привлекали административные высоты, вас привлекали не яркие, но важные и нужные черты любимой профессии. И мы, ваши товарищи, уверены, что, если бы состоялся Всемирный конкурс технологов по приводам, вам бы не было равных. Мы благодарны вам за тот пример верного служения профессии, который вы нам подаете, мы обещаем помнить ваши ненавязчивые уроки всю жизнь, куда бы ни забросила нас судьба. Поздравляю, дорогой Борис Арнольдович, от себя лично и от имени всего коллектива!

За спиной Бориса Арнольдовича послышались дружные аплодисменты. Он растрогался чуть не до слез. И это еще раз подтверждало, что сорок лет жизни и семнадцать на одном рабочем месте — немало.

«Надо же, — размягченно думал Борис Арнольдович, — дознались, не поленились. Оказывается, я им не безразличен. Какие милые, сердечные люди. Надо же…»

А тут еще выяснилось, что Люба и Люда испекли торт и принесли все необходимое для чая, а Екатерина Григорьевна сделала замечательный салат по разработанной самолично рецептуре.

От такого внимания Борису Арнольдовичу стало даже неловко. Он ведь знал, как это обычно делается, и всегда сам угощал коллектив в свой день рождения, приносил когда торт, когда конфеты, а когда и вино, то есть поступал согласно давно утвердившейся традиции. А теперь выходило, что он как бы оплошал. Ну откуда ему было знать, что коллеги сочтут семнадцатилетие его работы на одном месте днем, достойным специального мероприятия?

Сели кушать, и неловкость постепенно рассеялась. Хотя ничего спиртного не было. Чувствовалось, что люди просто чрезвычайно довольны не только виновником торжества, но и собой тоже, а также коллективом в целом. Так просидели весь перерыв, а когда прозвенел звонок, разошлись по своим рабочим местам, но еще долго ощущали особую теплоту в сердцах.

После обеда Борис Арнольдович крепко взялся за работу, наверстал упущенное, а за час до окончания дня еще наведался в цех, посмотрел, как идут дела на сборке, не нарушается ли где разработанная им технология. Давно он уже не ощущал такого внутреннего подъема, давно не чувствовал такого интереса к поднадоевшей, честно сказать, профессии, такой ясности в жизни.