Фантастический альманах «Завтра». Выпуск второй

Я не фаталист и не склонен к преувеличениям, но мне все кажется, что этой книге не повезло. Она могла иметь более счастливую судьбу. Книга была написана в 1967 году. Вышла в свет в 1982-м.

Рукопись целых 15 лет болталась по софийским издательствам. И всякий раз ее возвращали или по причине перегруженности издательских планов на много лет вперед, или из-за пресловутого отсутствия бумаги. Только военные откровенно объявили мне истинную причину. Помню, когда я пришел в Военное издательство, редакторы собрались поглядеть на меня. Смотрят и вполне доброжелательно смеются. Спрашиваю:

— Будете издавать?

— Нет, невозможно…

— Почему? Не понравилась?

— Наоборот, очень понравилась…

— Но тогда почему?…

— Книга слишком хороша для того, чтобы быть изданной у нас, — отвечает один из них. — В Болгарии такие вещи не печатают.

Единственным моим утешением было то, что рукопись непрерывно ходила по рукам и читалась как в столице, так и в провинции.

Заслуга в столь широком и быстром распространении рукописи принадлежит Радою Ралину, который был и первым ее читателем. Многие годы он знакомил с ней определенных людей интеллектуального толка. Ему обязан я и оперативной легализацией книги. Поэтому (и не только поэтому, конечно) я посвятил ему свое исследование, хотя из-за конъюнктурных соображений издательство не поместило это посвящение на титульной странице[11].

В 1968 году начались переговоры с издательством компартии Чехословакии «Свобода». В конце июля я выехал в Прагу, уладил там вопросы, касающиеся перевода, и другие детали. Была неописуемая атмосфера «Пражской весны» радостная и тревожная, было время «Двух тысяч слов»… Через двадцать дней в Чехословакию вторглись войска Варшавского договора, и все мои надежды провалились.

В 1982 году книга была напечатана в Болгарии издательством «Народна младеж» 10-тысячным тиражом. Три недели спустя после поступления в книжные магазины она была запрещена и изъята из библиотек. В сущности же, изъяли только третью, последнюю, партию, так что на руках у читателей оказалось по меньшей мере шесть тысяч экземпляров — милиция была уже бессильна отнять их…

Незадолго до запрещения книги ко мне пришли представители организации «Книгораспространение», чтобы получить согласие на новый, 30-тысячный тираж. Я, конечно, дал такое согласие. Но когда они обратились в отдел печати ЦК БКП с просьбой о выделении издательству дополнительных лимитов на бумагу, их с позором выставили оттуда, поскольку «эпидемия» уже началась.

В июне 1982 года в Софии проходила международная книжная выставка. Издатели из Венгрии, Чехословакии и Польши высказали намерения заключить договор на издание «Фашизма» у них. Но наша бдительная идеологическая полиция не пожелала даже обсуждать с ними этот вопрос, заявив, что такой книги нет…

В 1986 году, на конгрессе по болгаристике, большая группа китайских переводчиков встретилась с Радоем Ралиным, рассчитывая получить у него что-нибудь новенькое для перевода. С щедростью и бескорыстием, свойственным всем действительно талантливым людям, Радой объявил им: «Дарю вам „Фашизм“, написанный моим другом, и поручаю перевести его на китайский. Ничего лучшего не могу предложить». Китайская группа коллективными усилиями перевела книгу за один месяц. Предложили ее Академии западной философской и социологической литературы в Пекине. Я намеренно не называю имя китайского болгариста, который поддерживал связь с нами и осведомлял нас о ходе дел. Перед тем как связь с ним прекратилась, мы узнали, что на книгу даны четыре положительных рецензии и что она уже сброшюрована в типографии, осталась только обложка. К несчастью, именно тогда началась очередная крупная кампания против интеллигенции, вследствие которой многие либерально настроенные китайские интеллектуалы потеряли свои посты, а вместе с ними утратили и политическое влияние. Среди них оказался и директор Академии западной литературы, снятый с должности. Это обстоятельство предопределило судьбу китайского издания.

После 1982 года ко мне приходило много русских с просьбой дать им экземпляр книги. Некоторым хватало амбиций заявить о своем желании перевести и издать ее, другие были поскромнее в своих намерениях и рассчитывали всего лишь запустить книгу в систему самиздата. Жестокие рамки издательских соглашений, которыми связаны «братские страны», исключали и продолжают исключать возможность ее официального издания в Советском Союзе. Но о том, что книга действительно распространялась через самиздат, говорит тот факт, что очень многие советские граждане знают о ней или читали ее.

Одно время обращались ко мне и поляки, которые хотели дать отдельные части в журналах или каких-то других периодических изданиях…

Последними, кто просил у меня экземпляр «Фашизма», были люди из руководства Украинского народного фронта, заявившие в этом году о своем намерении перевести и издать ее на украинском. Мне неизвестно, что из этого вышло и вообще вышло ли что-нибудь.