Фантастический бестиарий

Как бы то ни было, но истории о ракшасах более всего распространены на юге Бенгалии, где некогда обитали австралоиды, вытесненные тамилами. В бенгальских сказках ракшасы встречаются чаще, чем русалки или леший в русских, и иногда кажется, что от них честному вегетарианцу прохода нет.

Единого мнения, как выглядят ракшасы (они не вымерли, так что ночной путник в Индии и сегодня может удостоиться встречи с этим оборотнем), среди рассказчиков нет. Точно известно только то, что при необходимости ракшасы могут принимать человеческий облик и существовать в нем как угодно долго, а могут превращаться в зверей и птиц.

Чаще всего ракшасы — обросшие шерстью существа с руками до земли, горящими красным огнем глазами, огромными, вечно требующими жратвы, обвисшими животами, проваленными безгубыми ртами, из которых торчат окровавленные клыки. Одни ракшасы одноглавые, другие — многоголовые. Одним словом, встреча с ними добра не сулит — если не сожрет, то запугает до смерти. По — разному говорят и о том, откуда пошли ракшасы. В великом древнеиндийском эпосе «Махабхарате» говорится, что они — потомки бога Пуластьи. Этот бог, видно, отличался невероятной плодовитостью. Далеко не все его партнерши известны, но от него так или иначе произошли ванары (обезьяны), киннари (индийские кентавры — люди с конскими головами или, по другой версии, птицы с человеческими головами) и ракшасы.

Существуют просто ракшасы и ракшасы — злые боги. Дети и внуки Пуластьи — это ракшасы высшего разряда. Наиболее известен из них ракшаса Равана, царь ракшасов. Равана существо гигантских размеров, у него десять голов, он может летать по воздуху, но предпочитает ездить на воздушной колеснице Пушпаке. Царство его расположено на острове Ланке среди океана, оттуда он и совершает налеты на Индию, похищает с похотливыми целями молодых женщин, грабит и убивает мирное население.

Все это не выделяет Равану из числа прочих мифологических злодеев. Но есть одна черта в его облике, которая превращает его в уникум. Оказывается, Равана, зная о том, что бессмертен, не пожалел каких — то десяти тысяч лет и все эти годы провел в подвижничестве, истязая плоть, ведя аскетический образ жизни, и все для того, чтобы умилостивить верховного бога Брахму. И тот убедился, что десять тысяч лет — достаточный срок для исправления даже закоренелого негодяя. Поверив в исправление, Брахма решил наградить Равану. То ли по собственной инициативе, то ли по просьбе Раваны, он сказочно достойно одарил того, кто смог вести святой образ жизни в течение десяти тысяч лет подряд — сделал неуязвимым для богов и иных высших инстанций. С тех пор никто, даже сам Брахма, не мог бы нанести Раване вреда. Вот тут — то застоявшийся за десять тысяч лет ракшаса показал себя в полной красе, видно, немало лет потратил на планирование операции. Равана напал на остров Ланку, изгнал оттуда своего брата Куберу и основал там царство ракшасов с собой во главе. Он победил бога Индру, в конце концов затравил богов и заставил небожителей прислуживать себе, на большее у него, как у законченного негодяя, недостало воображения. Агни служил у него поваром, Варуна — водоносом, Кубера бегал на базар, а Ваю подметал полы во дворце.

Несчастные боги взмолились, чтобы Вишну принял меры. Вишну понимал, что богам Равану не одолеть, но ведь в даре Брахмы ни слова не сказано об отношениях ракшасы и простых смертных — они казались Раване настолько ничтожными, что он забыл включить их в список тех, кто ему отныне не страшен… для богов же в том был выход. Вишну тут же родился в образе простого смертного богатыря по имени Рама.

Рама пошел войной на Равану, боги болели за смертного. Но поначалу война складывалась не в пользу Рамы, который, по примеру прочих богатырей, стал рубить головы ракшасе. Голов у него было множество, но главное — на месте отрубленной тут же вылезало несколько новых. Но Рама не сдавался, ведь в душе он был верховным богом Вишну. К решающей битве у острова Ланка Рама поразил Равану в сердце стрелой, подаренной ему Брахмой, который явно уже раскаивался в своем даре. А так как сердце у Раваны было одно — то он испустил дух. Равану пышно похоронили, а жены его, как и положено, взошли на погребальный костер.