Фантастический Калейдоскоп: Йа, Шуб-Ниггурат! Том I

Дядя Миша резким движением рассёк курице горло, почти отделив голову от тела. Заливая дымящейся кровью светлое пятно на воде, он тихо мычал что-то себе под нос, издавал низкие горловые звуки. Андрей ошарашенно смотрел на него, силясь понять, что происходит. Озеро перестало пузыриться, но пятно света всё еще отчетливо виднелось в холодной черноте его вод.

– Давай вторую, живо! – голос рыбака надломился, сорвался куда-то вверх.

Мгновение Андрей осознавал команду. Со всех ног, рискуя растянуться на мокрой палубе, он бросился на нос «Кракена», прямиком сквозь призрачные тени, сквозь ужасы последних двух лет, сквозь сковавший его страх.

Схватив клетку, он ринулся обратно. Внезапная боль резанула подвёрнутую лодыжку. Потеряв равновесие, Андрей полетел вниз, с носа на палубу, больно ударился головой. Клетка с размаха впечаталась в гладкие доски.

Парень поднялся и, подволакивая ногу, добрался до кормы. Он попытался открыть клетку, но та перекосилась при ударе и не поддавалась.

– Заклинило!

Дядя Миша обернулся, вырвал клетку у парня из рук. Дёрнул дверцу с петель, вытащил отчаянно верещавшую курицу. Рука вновь потянулась к ножу, перья окрасились алым. Снова хлынула из раны кровь, смешиваясь со светящейся водой под низкий утробный рык старого браконьера. Мокрый, растрёпанный, посеребрённый сединой и звёздами, он совершал безумный жестокий ритуал, держа в окровавленных руках ещё бьющуюся птицу.

Озеро понемногу затихало. Рыбак перестал гудеть, вскрикнул гортанно. Он бросил обмякшую тушку в воду, руки его устремились вверх, к сверкающим звёздам. Вода успокоилась, потемнела, таинственное свечение исчезло окончательно.

Дядя Миша устало опустился на колени, свесил руки за борт. Андрей огромными округлившимися глазами смотрел то на него, то на воду, не в силах вымолвить ни слова.

– С Днём Рождения, малой. Сегодня мы с тобой, почитай, заново родились, – не поднимая головы, рыбак хрипло рассмеялся, точно филин заухал.

– У меня уже третий, – буркнул Андрей. – Что это было?

– Да хрен его знает. Оно тут всегда было, сколько посёлок стоит. Да и ещё раньше, наверное, – рыбак перешёл на шёпот, прикрыл глаза. – Ещё до войны, говорят, буряты какого-то своего деда древнего притащили. Шаман, или что-то вроде того.

Тот в бубен постучал, помычал чего-то. Говорит, живёт-де в озере дух, божество. Гневается, что забыли его люди, вот и пропадают рыбаки-то. И пожары нечаянные нет-нет, да и вспыхивают, тоже по его прихоти, – дядя Миша обмыл окровавленные руки озёрной водой. – С тех пор, куриц и таскаем с собой. Гостинцы для твари этой, как шаман научил. Вот только, чтобы больше одной понадобилось… Такого уж лет двадцать не было, – он перевернулся на спину, привалился к борту, полулёжа. – Ладно, отделались.

– Дядь Миш, а ты его видел? Какое оно?

Рыбак повернул патлатую голову, глаза его холодно блеснули. Спутавшиеся мокрые пряди облепили перепачканное кровью лицо.

– Тебе лучше не знать, малец. Лучше не знать, – он выдавил жуткую улыбку. – Просто радуйся, что остался жив.

«Ты выжил…» – тихий шелестящий шёпот разнёсся над палубой.

Больше всего Андрею хотелось завыть по-волчьи. Но он только закусил губу и уставился себе под ноги.

Мощный удар тряхнул «Кракена», грозя перевернуть судно. Правый борт смяло словно картонку, катер накренился, зачерпнул воды. Повсюду вокруг, на поверхности озера, вскипали в светящейся бирюзе белые водовороты.

Одно за другим взметнулись к небу гигантские щупальца. Они извивались, вызывая в сознании омерзительные образы, били по воде, поднимая брызги и волны, исчезали на мгновение и снова взмывали вверх, цепляя борта судна.

Опыт не подвёл, старый браконьер нашёлся первым.

– Улов! – дядя Миша старался перекричать рёв бурлящей воды. – Отдадим ему улов!

Полоснув ножом по неводу, он проделал в сети дыру.

– Взяли!

Андрей ухватился за край невода. С трудом сохраняя равновесие, они подтащили сеть к корме, свесили вспоротый конец за борт. Блестящий серебряными чешуйками поток устремился в бурлящий водный ад. Дядя Миша снова затянул своё нудное гудение. Когда сверкающий каскад иссяк, они взялись за следующий невод.

Наконец, когда все четыре сети опустели, ярость твари поутихла. Щупальца скрылись под водой, прекратили попытки потопить искорёженное судно.

Андрей упёр руки в корму, уронил голову на грудь, лёгкие судорожно втягивали воздух. Дядя Миша настороженно оглядывался вокруг, оценивая обстановку.

– Ну слава Богу, всё, похоже. Весь улов на хрен…

Щупальца взлетели все разом, одновременно, залпом ударили в опасной близости от «Кракена», не оставляя надежды на спасение. Андрей не тронулся с места, только пальцы, как абордажные крюки, крепче вцепились в борт.

Вокруг, в пене и брызгах, бесновалась тварь. Бирюзовое свечение разрослось до невероятных размеров, казалось, всё озеро светится изнутри.

– Прости, Андрюха, – дядя Миша говорил тихо, но его решительный голос заглушил остальные звуки. – Сегодня ты, завтра я. Не держи зла.