Фантастический магфикшн и его последствия (СИ)

Драко между тем жестоко страдал в компании увлеченных драматургов, ваявших в черновиках магфик о героическом страже порядка в немагическом Париже («почему Париже?!» — удивлялся юноша, но молчал) Гарри Поттере. Героический страж охотился на шайку злостных воров во главе с редкостным негодяем Драко Малфоем. Ну кто бы сомневался!

Драко слишком мало знал о Джиме, в чьем обличье он пришел на эту сходку восторженных приключенцев, поэтому помалкивал и даже не особенно жестикулировал. Лишь иногда зубы сами сжимались до скрежета, а на скулах выступали желваки. Сюжет у ребят был простенький, но они с энтузиазмом восполняли этот недостаток обилием событий. На вкус Драко, событий было даже слишком много, они перекрывали друг друга, обрывались в самых неожиданных местах, чтобы тут же началось следующее действие, никак из предыдущего не вытекающее. Собственный образ в исполнении Колина раздражал: слишком истеричным, противоречивым и откровенно недалеким выходил у старшего Криви Драко Малфой.

Где-то через полчаса Драко не выдержал.

— Послушай, — он не знал, как в этой компании принято обращаться друг к другу и просто опустил имя, — ты уверен, что в рядовом полицейском отделении день начинается с исполнения гимна страны всеми работниками?

— Конечно! — уверенно отозвался Колин и с любовью посмотрел на пергамент. — А как он еще может начинаться?

— С кофе, — предположил Драко.

— И пончиков, — мечтательно подсказал Дэннис.

— Это вы с Америкой путаете, — лениво подал голос Ромуальд. Он развалился на широкой скамье и ухмылялся, периодически вставляя свои пять пенсов. Как понял Драко, слизеринца пригласили для консультаций о нём самом.

— Вот неплохо было бы почитать, — вставил Драко, — о том, как организована работа во французской полиции. А то выйдет бред, и будут над тобой ржать.

— Не надо мной, а над нами, — пробормотал Колин, рассматривая свиток, теперь уже с сомнением. — Ты, кстати, текст гимна сочинил? — он посмотрел на Драко-Джима.

— Я?!

— А кто? Ты из нас единственный умеешь в рифму.

Драко потер шею. Вот это было полнейшей неожиданностью и грандиозной подставой. Стихи Драко не любил и писать никогда даже не пытался.

— Да ты знаешь, что-то у меня не задалось… — отводя взгляд, пробормотал он.

— Ну Джи-и-им! — простонал Дэннис. — Ты уже третий день ничего не приносишь!

— Так давайте возьмем Марсельезу, и всего делов! — попытался увильнуть Драко, но ему не позволили, убедительно доказав, что если брать реальный гимн реальной страны, то и рассказ нужно писать полноценный, с серьезной фактической базой и настоящей детективной линией, а им некогда! Затянут еще на пару дней — и компашка с Пуффендуя обскочит их на повороте, а этого допустить никак нельзя!

Драко закатил глаза и мысленно попробовал сочинить хотя бы четверостишие. Видимо, под воздействием стресса у него даже что-то вышло, и они предъявил «соавторам» результат:

Лох педальный, лось печальный,

Неспроста, ох, неспроста

Ты бежишь дорогой дальней

Мимо спелого куста.

В их кружке́ воцарилось молчание. Драко оглядел вытянувшиеся лица юных писателей и понял, что зачатки литературного вкуса у них все же есть.

— Ну извините, — развел руками он. — Пока ничего другого предложить не могу.

— М-м-м… — высказался Ромуальд, снова вытягиваясь на скамейке. — Не похоже на гимн, Корнеги.

— Да что ты говоришь, — язвительно отозвался Драко. С учетом того, что это был первый его поэтический опыт, он остался доволен: хотя бы рифма присутствовала. А смысл… да какое кому дело?!

Колин и Дэннис переглянулись, и старший из Криви углубился в собственное сочинение. За следующие полчаса перебрали несколько вариантов очередного преступления французского бандформирования, отмели похищение мадемуазель Грейнджер (Колин высказал здравую мысль, что Гермиона сама наваляет горе-преступникам, и никакого героизма для Поттера не останется), сочинили план ограбления и стали искать причину, по которой мразь и моральный урод Малфой выкрал из провинциального музея кипу старых писем. Драко не особенно старался помочь новым товарищам, разумно полагая, что не удержится и начнет защищать себя. Вернее, того Драко Малфоя, который совершал нелепости в рассказе. Он просидел бы в мрачной задумчивости до самого отбоя, если бы Ромуальд с гаденькой ухмылочкой не предложил сделать главгада геем. А в письмах, мол, косвенные улики.

Драко открыл было рот, чтобы обругать идею, но его опередил Колин:

— Да ну тем, Ром, с твоими заскоками! Хочешь клубнички — вали к девчонкам, — паренек кивнул себе за спину. Драко прищурился в том направлении, надеясь опознать и запомнить юных извращенок. — Это им подавай счастливую семейную ячейку из Гарри и Малфоя, а у нас серьезная литература — у нас детектив!