Фантастический цикл романов "Викинг". Компиляция. Книги 1-9" (СИ)

Об этом я не говорил, а так, легонько намекнул. Для облегчения выбора, не более. Потому что на этот счет тоже подстраховался. Хитромудрые ярлы и конунги, что так и норовят поклясться Отцом лжи Одином, кое-чему меня научили.

Но о страховке Озрик узнает, когда заднего уже не отыграть. А пока пусть выбирает между умеренно хорошим и совсем плохим. Когда на одной чаше – не самая приятная смерть, а на другой – спасение не только своей шкуры, но еще и людей, а главное – церкви…

Ну и королевская власть в придачу, пусть и несколько ограниченная. По-моему, все очевидно.

Для Ивара тоже очевидно. Он-то и клятв никаких давать не будет. Даже отсутствующим глазом Одина. Шанс не оставить под стенами Йорвика минимум четверть хирда Бескостный не упустил, и за предложенную мной идею он ухватился.

Бьёрна убедить тоже было нетрудно, ведь Железнобокий рассуждал аналогично. Хирд – главная ценность вождя даже в мирное время. А нашим конунгам предстояло войско Эллы и Осберта разбивать, а потом Англию покорять.

Чуть сложнее было, еще до присяги Ивару, убедить Озрика написать правильное письмо архиепископу. Именно архиепископу, а не королевскому наместнику. Формально городским ополчением командовал воевода Эллы Редманд, однако в вопросах политических первое – а оно же последнее – слово принадлежало Вулферу. Именно его святость был главным надгробием в этом потенциальном кладбище.

Для убедительности я прогулял Озрика по нашему лагерю, показал приготовления к осаде: лестницы, башни, таранный сарай и прочее. Показал ему тренировку моих лучников, чтобы он убедился: стрелки у нас точно не хуже тех, кто на стенах. О том, что так бьют только мои парни, а их всего ничего в войске норманнов, я умолчал. Под конец добавил, что это всего лишь часть языческого войска. Примерно треть его. А две трети, те, которые наваляли Элле и Осберту, уже погрузились на корабли и сейчас плывут сюда.

– Но мы же их победили! – возразил гордый сын олдермена. – Меня послали с этой вестью!

Я засмеялся.

– Победа, – сказал я, – это когда враг уничтожен или рассеян. А когда враг рассеял твои войска, побил твоих людей, ограбил твой лагерь, а потом ушел безнаказанно, это называется по-другому. Если бы норманны хотели уничтожить союзную армию Нортумбрии, они бы ее уничтожили. Но зачем?

– Как это зачем? – не понял Озрик. – Победить врага!

– А зачем? – повторил я.

Озрик не понял. Пришлось объяснить:

– Норманны не воюют только ради победы. Они даже не мстят исключительно ради мести. Одной только местью сыт не будешь. Потому, если не будет добычи, викинги в драку стараются не лезть. А добыча, она не там, где нас ждали. Она – здесь, – я показал на древние стены Йорвика. – На ваш береговой лагерь напали только те, кому и трофейная конская упряжь в радость. Ты видел моих воинов. На каждом из них кольчуга не хуже твоей. С чего бы мне вести их в бой ради кожаного ремня и горстки серебрушек? Там, на берегу, вы дрались не с гвардией конунгов, а с норманнским фирдом, ополчением. Для настоящих воинов там достойной добычи не было. А здесь, – я показал на стены, – здесь есть. И они ее возьмут. И когда они войдут в город, жители Йорвика познают ад. Хочешь, я расскажу тебе, как это было у франков? Да, я не врал, когда рассказывал о том, как воевал там. Я действительно был беллаторе короля Карла. Но потом мы… повздорили, и я ушел к норманнам. Можешь мне верить или не верить, – среагировал я на скептическое выражение лица Озрика, – мне все равно. И тебе тоже. А вот в то, что будет, когда Йорвик падет, тебе поверить придется.

И я вкратце описал ему, что будет. Даже краски сгущать не потребовалось.

Озрик поверил. Тем более что и его братья во Христе вели себя с побежденными не лучше.

– Им, – я кивнул в сторону города, – очень повезло, что я встретил тебя. Если ты уговоришь Йорвик сдаться, то ад не придет на его улицы и в его церкви. Короли норманнов возьмут с города выкуп – да, это будет немалый выкуп, – но зато кровь его жителей не будет течь по сточным канавам. Разве не богоугодное дело? А еще подумай о себе… – Я сделал паузу. – Подумай хорошенько. Кто ты, Озрик? Всего лишь сын олдермена. А можешь стать королем.

– Куклой короля, – буркнул англичанин. – А кукольники – язычники-норманны.

– Вот именно! – воскликнул я. – Они норманны! Рано или поздно они уйдут, а ты останешься!

– А если уйдут не все?

Вот же упрямая скотина. Хотелось напомнить о том, что будет лично с ним, если мы не договоримся. Но я сдержался. Мне не нужен Озрик шантажируемый, мне нужен Озрик убежденный.

– Пусть остаются. Пусть живут в христианском городе, проникаются христианскими ценностями… Глядишь, и на проповедь заглянут. Какой прекрасный шанс для архиепископа склонить их к истинной вере! Норманны-христиане! Неплохое приобретение для церкви, как считаешь?

– Звучит хорошо, – согласился Озрик. – Для нас. Но зачем все это норманнским королям?