Фантастическое путешествие (авторская книга)

— Это не принесло бы никакой пользы. Вы все еще не понимаете, чего мы от вас хотим, а я не могу, пока вы не знаете сути проблемы, это в точности объяснить. Вы вполне осознаете, что хранится во все еще живых участках Шапировского мозга?

— Мысли, я полагаю.

— И прежде всего, мысли о взаимосвязи между постоянной Планка и скоростью света. Мысли об ускорении процесса минимизации и деминимизации. Как снизить затраты энергии на этот процесс и применять его на практике. Эти мысли могут открыть перед человечеством совершенно иные технические возможности, которые произведут такую революцию в науке и технике, и в обществе, конечно, какой еще не бывало со времен изобретения транзистора. А возможно, и со времени добывания огня. Кто скажет наверняка?

— Вам не кажется, что вы все чересчур драматизируете?

— Нет, Альберт, не кажется. Не приходило вам в голову, что если связать воедино процесс минимизации и увеличение скорости света, то космический корабль при достаточном уменьшении сможет достигать любой точки Вселенной в несколько раз быстрее обычной скорости света. Нам не потребуется полет «быстрее света». Свет будет лететь с нужной нам скоростью. И нам не нужна больше будет антигравитационная система, так как масса уменьшенного корабля окажется близкой к нулю.

— Что-то не могу я во все это поверить.

-- Вы не верите в минимизацию?

— Да нет, я не это имел в виду. Я не могу поверить, будто решение этой проблемы беспокоит только одного человека. Другие ведь тоже, наверняка, иногда об этом думают? Ну, если проблему не разрешат сегодня, то, возможно, в следующем году, или в следующем десятилетии?

— Легко ждать, если вы не имеете к этому отношения, Альберт. Беда в том, что мы не собираемся дожидаться следующего десятилетия или даже следующего года. Центр Грот, в котором вы находитесь, обходится Советскому Союзу примерно в такую же сумму, как небольшая война. Всякий раз, когда мы пытаемся что-нибудь уменьшить — пусть даже ту же Катеньку — мы затрачиваем столько энергии, сколько хватило бы городу средних размеров на целый день жизни. И теперь уже правительство требует отчета о наших непомерных расходах. И многие ученые, не понимающие важности минимизации, или просто из зависти, жалуются, что ради Грота вся советская наука посажена на голодный паек. Если мы не создадим устройства, позволяющие снизить затраты энергии — и значительно, то нашу лавочку могут прикрыть.

— И все же, Наталья, если вы опубликуете имеющиеся у вас материалы по минимизации и доведете их до сведения Ассоциации Глобального Развития Науки, то огромное количество ученых начнет лохмать над этим голову и достаточно быстро отыщет способ объединения постоянной Планка со скоростью света.

— Вы правы, — ответила Баранова, — и, вероятно, ученый, который подберет ключ к низкозатратному процессу минимизации, будет американцем, либо французом, а может быть, нигерийцем или уругвайцем. А пока им владеет советский ученый, и у нас нет желания упускать первенство.

Моррисон, в свою очередь, заметил:

— Вы забываете о всемирном братстве ученых. Не стоит разбивать его на отдельные части.

— Вы бы заговорили иначе, если бы речь шла об американском ученом, находящемся на грани открытия. А сейчас к вам обращаются с просьбой воспользоваться результатами его исследований для чьей-то выгоды. Помните, какая реакция последовала из Америки на запуск первого советского спутника?

— Но с тех пор мы все определенно продвинулись.

— Да, на километр, а могли бы на десять. Мир все еще не научился думать глобально. Все достижения являются в определенной степени национальной гордостью.

— Тем хуже для этого мира. Уж коль скоро мы все не научились думать глобально и вынуждены поддерживать свою национальную гордость, то, по-видимому, мне следует позаботиться и о своей. С какой стати я, американец, должен беспокоиться об упускающем свое открытие советском ученом?

— Я всего лишь прошу вас понять важность этой проблемы для нас. Я прошу вас всего на минуту влезть в нашу шкуру и почувствовать отчаяние, с которым мы пытаемся узнать хоть что-то из всего, что известно Шапирову.

Моррисон сдался:

— Ладно, я все понимаю. Я этого не одобряю, но понять вас могу. А теперь — слушайте внимательно. Пожалуйста, объясните мне, что вы хотите от меня?

— Мы хотим, — горячилась Баранова, — чтобы вы помогли нам «извлечь» мысли Шапирова, которые продолжают жить в его мозгу.

— Но как? Исследования, проводимые мною, не имеют ничего общего с его. Даже если мы допустим, что в головном мозге имеется сеть передачи данных и что импульсы, излучаемые им, можно улавливать, подробно анализировать и, более того, если даже мы допустим, что мне несколько раз удавалось уловить чужие ментальные образы, возможно, созданные моим собственным воображением, — в любом случае, я не знаю способа, позволяющего исследовать импульсы головного мозга на предмет превращения их в реальные мысли.

— И даже если бы у вас появилась возможность детально анализировать импульсы отдельной нервной клетки, взятой из сети передачи данных головного мозга?