Фантастическое путешествие (Сборник)

Все стояло в центре стола, так как отдельных порций не было, каждый накладывал сам себе.

Здесь, подумал Моррисон, хватило бы на шестерых. И вдвоем они смогли съесть только третью часть. Немного погодя он отметил, что с полным желудком чувствует себя немного успокоенным.

— Мадам Баранова...

— Почему вы не зовете меня Натальей, доктор Моррисон? Здесь очень неофициальные отношения. И мы ведь будем сотрудничать, возможно, на протяжении долгого времени. У меня может заболеть голова от частого «мадам». Мои друзья меня называют даже Наташа. Можно и так.

Она улыбнулась. Но Моррисону упорно не хотелось выказывать свое расположение.

— Мадам, когда я начну испытывать к вам дружеские чувства, я непременно буду себя вести как друг. Но будучи жертвой, находящийся в неволе, я предпочитаю определенную официальность.

Баранова вздохнула. Она откусила порядочный кусок хлеба и начала жевать с угрюмым видом. Проглотив, сказала:

— Пусть будет так, как вы хотите. Но, пожалуйста, избавьте меня от «мадам». У меня есть профессиональное звание — я не говорю «ученое». Это звучит, конечно, слишком. Но я прервала вас...

— Доктор Баранова,— произнес Моррисон тоном, более холодным.— Вы не сказали, чего хотите от меня. Вы говорили о минимизации, но вы знаете, как и я, что это невозможно. Я думаю, что вы говорили об этом лишь для того, чтобы сбить с толку, ввести в заблуждение меня и того, кто нас подслушивает. Тогда оставим это. Уверен, здесь у нас нет необходимости играть в игры. Скажите мне, какова настоящая причина того, что я здесь. В конце концов, со временем вы должны будете это сделать, если вы все-таки хотите, чтобы я был полезен вам. Я ведь не смогу ничего решить, абсолютно не зная, чего вы хотите.

Баранова покачала головой:

— Вы — человек, которого очень трудно убедить, доктор Моррисон. С самого начала я говорила вам правду. Дело касается проекта минимизации.

— Я не могу поверить в это.

— Тогда почему вы находитесь в Малграде?

— Small city? Littletown? Tinyburg? — проговорил Моррисон, испытывая удовольствие от собственного голоса, произносящего английские фразы.— Может, потому что этот город — маленький.

— Как я и говорила, доктор Моррисон, вы несерьезный человек. Вы недолго будете находиться в неведении. Вы должны познакомиться с некоторыми людьми. Один из них, кстати, сейчас должен быть здесь. — Она осмотрелась, раздраженно нахмурившись. — Где же он?

— Насколько я вижу, к нам никто не приближается. Вон те за другим столом ловят мой взгляд и наблюдают, куда я смотрю.

— Они предупреждены,— ответила Баранова рассеянно,— Не будем тратить время на то, что не относится к делу. Где же он?— Она встала,— Доктор Моррисон, извините. Я должна найти его. Я ненадолго.

— А не опасно меня оставлять? — спросил Моррисон язвительно.

— Они останутся, доктор Моррисон. Пожалуйста, не давайте им повода для ответного действия. Интеллект — их слабое место, они обучены следовать приказам без болезненной необходимости думать, поэтому они могут просто сделать вам больно.

— Не беспокойтесь. Я буду осторожен.

Она ушла, обменявшись перед этим несколькими словами с охранниками.

Моррисон скользнул угрюмым взглядом по столовой. Не найдя ничего интересного, он опустил глаза на свои сжатые руки, лежащие на столе, и затем уставился на стоящие перед ним все еще внушительные порции оставленной еды.

— Вы закончили, товарищ?

Моррисон резко поднял голову. Он уже решил, что слово «товарищ» — архаизм.

Рядом стояла женщина и смотрела на него, небрежно упираясь сжатым кулаком в бок. Она была одета в не совсем чистую униформу, довольно полная с рыже-каштановыми волосами и презрительно изогнутыми бровями такого же цвета.

— Кто вы? — спросил Моррисон, нахмурясь..

— Мое имя? Валерия Палерон. Моя должность? Женщина, выполняющая тяжелую работу, но советская гражданка и член партии. Это я принесла вам еду. Разве вы меня не заметили? Возможно, я не привлекла ваше внимание?

Моррисон откашлялся.

— Извините, мисс. Я думал о другом. Но вам лучше оставить еду. Думаю, сюда кто-то еще придет.

— Да! А Царица? Полагаю, она тоже вернется?

— Царица?

— Думаете, у нас в Союзе больше нет цариц? Только подумайте, товарищ. Эта Баранова, внучка крестьян с родословной из семнадцатого века, я уверена, считает себя настоящей леди.— Она произнесла длинный звук «пш-ш-ш», выражающий презрение.

Моррисон пожал плечами:

— Я знаю ее не очень хорошо.

— Вы — американец, не так ли?

Моррисон резко ответил:

— Почему вы меня об этом спрашиваете?

— Потому что вы говорите с акцентом. Кем бы вы могли быть? Сыном царя Николая Кровавого?

— Чем я плохо говорю по-русски?

— Похоже, что вы изучали его в школе. Американца можно услышать за километр. Как только он скажет: «Стакан водки, пожалуйста». Конечно, они говорят не так плохо, как англичане. Англичанина можно услышать за два километра.

— Что ж, тогда я — американец.

— И когда-нибудь вы поедете домой?

— Я, конечно, надеюсь на это.

Женщина спокойно кивнула, вытащила тряпку и задумчиво вытерла стол.

— Я бы хотела когда-нибудь съездить в Соединенные Штаты.

Моррисон кивнул:

— Почему бы и нет?

— Мне нужен паспорт.