Фантастичнее вымысла

Технологии. На первых порах можно выложить свой текст в Интернет, сделать доступным для миллионов читателей во всем мире. Принтер и мини-типографии позволяют отпечатать любое необходимое количество экземпляров любой книги, Это доступно любому, кто желает потратить деньги на то, чтобы опубликовать себя. Любой, у кого под рукой найдется ксерокс и степлер, может опубликовать книгу. Никогда еще это не было так просто. Еще никогда в история человечества на книжном рынке не появлялось за один год такого количества книг, как теперь. Все они полны третьим фактором:

Материал. Чем больше взрослеет людей, которым есть что вспомнить о своей прошлой жизни, тем больше они боятся утратить хотя бы крупицу воспоминаний. Все эти воспоминания. Их лучшие формулировки, истории, события, байки, способные вызвать безудержный смех у собравшихся за обеденным столом. Их наследие. Их жизнь. Достаточно первого прикосновения болезни Альцгеймера, и все это может кануть навсегда. Кроме того, если о наших лучших приключениях не написать, о них никто так и не узнает. Так что представляется правильным излить их окружающим, доверить бумаге. Оформление и приведение в порядок этих обломков кораблекрушения имеет смысл. Упаковать их в красивую, нарядную обертку и обмотать красивой ленточкой, завязав ее сверху изящным узлом. Первый том трехтомного комплекта в подарочной коробке станет вашей жизнью. Видеокассетой с самыми яркими избранными эпизодами вашего прошлого. Все собрано в одном месте, в том числе и объяснения того, зачем вы это сделали. Объяснения на тот случай, если кто-нибудь вас об этом спросит.

Поблагодарим Господа Бога за фактор номер четыре:

Образование. Потому что все мы знаем, как обращаться с клавиатурой компьютера. Знаем, как расставлять запятые… типа того. Пожалуй. У нас есть программа автоматической проверки орфографии. Мы не боимся сесть за письменный стол и взяться за сочинительство. Стивен Кинг довольно легко с этим справляется. Все эти книги. Вот, например, Ирвин Уэлш, он пишет такие забавные книжки. За письменным столом можно употреблять наркотики, и совершать преступления, и оставаться на свободе, и не растолстеть, и не заболеть. Потому что мы всю жизнь читаем книги. Мы просмотрели миллион фильмов. Фактически это часть нашей мотивации, этот фактор номер пять:

Отвращение. В любой видеотеке найдется лишь пять-шесть приличных фильмов, остальные полное дерьмо. Да и большинство книг — Дерьмо с Большой Буквы. Мы-то можем написать лучше. Мы знаем все главные сюжеты. Все это уже было проанализировано Джозефом Кэмпбеллом, Джоном Гарднером, Э.Б. Уайтом. Вместо того чтобы тратить время и деньги на очередной дрянной фильм или книгу, не попытаться ли самому сделать нечто приличное? То есть, я хочу сказать, почему бы нет?

Затем, извините, ваши семь минут истекли.

Ну хорошо, хорошо, мы, может быть, зашагали по дороге в направлении бездумных, зацикленных на самих себе жизней, где каждое событие ограничено словом и ракурсом кинокамеры. Каждый миг предстает в воображении через объектив той же кинокамеры. Каждая смешная или скорбная фраза занесена на бумагу для того, что быть проданной при первой же представившейся возможности.

Это мир, о котором Сократ никогда не смог бы даже помыслить, мир, в котором экзаменатору предъявляют свою жизнь, но только средствами потенциального книжного и киноязыка.

Где история не выступает в роли результата жизненного опыта.

Теперь опыт необходим для того, чтобы вызвать к жизни историю.

Вроде того, когда мы говорим: «Давайте скажем, что так оно и было».

История — предназначенный для продажи продукт — становится важнее фактического, реального события.

Существует одна опасность: мы можем всю жизнь торопиться, переживая событие за событием, чтобы максимально увеличить список жизненного опыта. Наш запас историй. И наша жажда новых историй может умалить осознание нами реального жизненного опыта. Точно так же, как мы забываем просмотренные нами многочисленные боевики и приключенческие фильмы. Человеческая химия не выносит стимулирования. Или же мы неосознанно защищаем себя, притворяясь, будто нас тут нет, выступая в роли стороннего «очевидца» или хроникера собственной жизни. Таким образом, мы никогда не испытываем никаких эмоций и реально не участвуем в событиях нашей жизни. Зато всегда рационально взвешиваем на весах, вычисляя, на сколько потянет такая история в звонкой монете.

Еще одна опасность состоит в том, что такая поспешная цепочка событий может дать нам мнимое объяснение собственных возможностей. Если события происходят лишь затем, чтобы бросить нам вызов, чтобы испытать нас, и если мы переживаем их лишь для того, чтобы зафиксировать письменно и продать, то разве это значит, что мы действительно живем? Что обретаем зрелость? Или что мы умрем, испытывая смутное ощущение обмана, вызванного нашим писательским отпуском?