Фантастика 1965. Выпуск 3

Это страшно - день за днем разуверяться в себе. Это все равно что идти к пропасти с завязанными глазами. Письма жгли руки, тысячи писем с проклятиями. И горы черных картонных квадратиков, которые пневмопочта приносила ему ежедневно. На них стояли совсем незнакомые имена. Они кричали, эти безмолвные картонные квадратики, аккуратно проштампованные двумя известными каждому буквами - “ДС”.

Они были как плевки, от которых невозможно спрятаться.

Он спрятался. Он бежал на Второй материк, забился в самую глушь, залез по горло в работу. Он отгородился от черных квадратиков и писем расстоянием и десятком секретарей. Он только не смог отгородиться от себя, от своей птицы шун.

Полтора периода вдалеке от общества. О нем должны были забыть, время стирает из памяти многое. Но первый же, кто заговорил с ним, едва он спустился по трапу с суперлана, напомнил ему о доме. Это была старая женщина с лицом, состоящим из одних морщин. Она тронула его за рукав и спросила:

– Скажите, высокочтимый, это не страшно?

– Что? - не понял он.

– Ну, там, в вашем Доме…

Он отшатнулся от нее. Но она цепко ухватилась за одежду и быстро-быстро заговорила: - Он ведь был еще совсем мальчик, только успел красный знак получить…

Он вырвался и убежал, расталкивая прохожих.

А вечером к нему пришел Урам-Карах, и от него Велт узнал о таблетках. “Совсем крохотные, - шепотом говорил Урам, - как пылинка. Достаточно одной, чтобы почувствовать неодолимое желание умереть. Вар-Луш, Кам-Дан, Фот-Грун - разве ты поверишь, что они ушли в дом добровольно? Кто может теперь сказать Лак-Иффару, что он отступает от Девяти Правил? Никто. Понимаешь?” Велт допил сок, осторожно поставил чашу на стол и, обращаясь к самому себе, сказал:

– Пора кончать.

– У тебя в запасе еще четыре минуты, - отозвалась машина, - время исповеди не истекло.

– Пусть вечность, которая меня ждет, будет на четыре минуты длиннее.

– Ты торопишься умереть?

– Нет, я тороплюсь уничтожить тебя.

– Уничтожить? Ты не можешь этого сделать.

– Я ведь смог тебя создать.

– У тебя нет никаких орудий.

– Я сам - орудие.

Он встал, оправил одежду. Усмехнулся: привычка.

– Как ты собираешься это сделать?

Он знал, что она не может ему помешать. Она не открыла бы ему дверей, имей он с собой оружие, она пресекла бы любую попытку разрушить ее снаружи. Снаружи дом был слишком хорошо защищен. Но, пустив его внутрь, машина подписала собственный приговор. Программа не предусматривала защиты от живой бомбы, какой он сделал себя.

– Прежде чем идти сюда, - сказал он, - я проглотил две малых меры ситана.

– Что это - ситан?

– Вещество. Порошок. Когда я упаду в бассейн, ситан соприкоснется с куатром и…

– Взрыв?

– Колоссальной силы.

– Так, - сказала машина, - ты хорошо придумал. Но взрыва не будет, я не пущу тебя на Лестницу.

– Каждый, кто попал сюда, должен ступить на Лестницу. Даже если ты этого не хочешь.

Он подошел поближе к внутренней стене и громко сказал:

– Я готов!

Зеркала разошлись, открывая узкий проход. Прямо под ногами начинались ступеньки убегающей вниз Лестницы. Велт занес ногу.

– Подожди, - почти крикнула машина, - подожди! Умирать так страшно. Хочешь, я выпущу тебя отсюда?

– Ты не можешь этого сделать. Я знаю.

– Это правда. Прощай. Я включила запись всепланетной панихиды. Ты ведь почетный линг.

– Прощай.

Он оглянулся и помахал рукой своим отражениям. Они ответили ему тем же жестом.

Натан ЭЙДЕЛЬМАН Пра-пра…

(Киноповестъ)

“Человечеству - меньше 10 тысяч веков. За одно столетие - четыре человеческих поколения. Приставив к словам “бабушка” или “дедушка” 40 тысяч “пра”, любой получит свою обезьяну, прямого предка”.

(Из разговора)

“Житейские драмы идут без репетиций”.

(А ф о р и з м)

ПРОЛОГ

НА ЗЕМЛЕ

1 августа. Наблюдательная станция службы космоса.

Зарядка. Ленч. Мирные разговоры: “Погодка вроде бы устоялась”. Исторические события близки, но не предвидятся.

13 часов. Аппараты для приема сигналов неведомых цивилизаций включены. Как всегда, ничего. Лейтенант Кит приказывает “приступить к самосожжению”, все ложатся загорать.

Исторический характер остроты еще никому невдомек.

13.30. Доставлена новая установка. Испытания.

13.30-13.45. Военные и штатские готовятся: антенны в небо. Пустой голубой экран. Два корреспондента с магнитофонами. Традиционное пожелание шефа “поймать Большую Медведицу, пока она еще Малая”.

Все, не подозревая, совершают и произносят историческое.

13.45. Кнопки нажаты.

468 13.46. “Мама!” (по утверждению некоторых - “О мама!”) - исторический крик дежурного. На экране - темно-зеленый океан.

13.47. Общий хохот (исторический): телепередача или рекламный трюк? Вызван шеф.

13.52. Исторический свист шефа: приборы показывают, что передача внеземная. На шкале “Расстояние до объекта” - 6 световых минут (108 миллионов километров), стрелка пелзет дальше.