Фантастика 1971

Есть у Крыжановской еще парочка фантастических романов, один из которых посвящен Марсу («На соседней планете»), другой — Венере («В ином мире»). Открытой мистики в этих книгах немного меньше, но в принципе они мало чем отличаются от оккультной серии, особенно в описании венерианского общества, этакой обители блаженных, которые только и говорят о нравственном самоусовершенствовании, истинных и мнимых добродетелях, астральных телах и т. д. Правда, иногда ни с того ни с сего они вдруг могут наговорить и о спектральном анализе. В этих книгах наша святоша-моралистка не погнушалась и прямыми антисемитскими выпадами.

Но если бы после Гоголя нам потребовались еще доказательства, что и «чертовщина» может прекрасно послужить доброму делу в умных и талантливых руках, то их нам может дать отличная повесть А.И.Куприна «Звезда Соломона», написанная перед самой революцией.

Маленький чиновник благодаря своей способности разгадывать криптограммы и ребусы сумел воспроизвести кабалистическую формулу, секрет которой царь Соломон унес с собой в могилу.

И теперь исполняется любое желание молодого человека. Точнее, почти любое. Между прочим, очень существенное «почти». Все его попытки нарушить с помощью нечистой силы законы природы не приводят к успеху. Все, что осуществляется по его желанию, получает объяснение как результат необыкновенно удачного — для него — стечения обстоятельств. Если, например, он желает, чтобы самая незаметная лошадка пришла на скачках первой, это происходит не потому, что она вдруг обретает крылья, а потому, что фавориты поломали себе ноги, споткнулись, с них попадали жокеи и т. д. Словом, герой всегда вытаскивал невероятный шанс — один на миллион, который мог бы произойти, но лишь в принципе…

Все, что происходило с купринским Иваном Степановичем, весьма напоминает то, что происходило с мистером Фодерингеем, героем рассказа Уэллса «Чудотворец». Но уэллсовский персонаж творил подлинные чудеса, не поддающиеся никаким рациональным объяснениям. Есть у Куприна и Уэллса один прямо совпадающий эпизод, не знаю уж, случайное это совпадение или нет. И тот и другой чудотворцы пробуют остановить вращение Земли. И так как Фодерингей в силу своего невежества забыл дать какие-то указания насчет предметов, находящихся на поверхности планеты, они — дома, деревья, люди — немедленно были сорваны с мест силой инерции, все рухнуло и полетело в тартарары. Пришлось срочно давать задний ход и обратным приказом восстанавливать статус-кво.

То же произошло и в повести Куприна. Но он не оставил без объяснений эпизод, который люди не могли бы не заметить. Для окружающих это был внезапно налетевший чудовищной силы ураган. Мало того — такой ураган действительно пронесся над Москвой и Московской областью в 1904 году. Так создается реальная атмосфера фантастического или даже сказочного действия, создается психологическая достоверность повествования.

А вот выводы, к которым приходят оба писателя, схожи. Никакого счастья их героям чудесный дар не принес. Наоборот, они сами, по собственной воле, даже радостно расстаются с чудесным даром. Никакие чудеса людям не нужны, и без них порядочный человек может сделать немало хорошего, пусть он всего лишь мелкая сошка. Именно таков Иван Степанович, выписанный Куприным с обычным для него мастерством. Тихий, скромный, добрый делопроизводитель, правда, вопреки литературной традиции, незабитый, неничтожный.

И в минуты своего возвышения, когда он обладает такой властью, как никто в мире, он остается добрым и порядочным. Даже у прислуживающего ему черта он вызывает чувство уважения и изумление: другой бы на его месте залил землю кровью, потребовал бы себе несметные богатства и неслыханных раскрасавиц…

* * *

И, НАКОНЕЦ, В ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПОЙДЕТ РЕЧЬ О НЕСКОЛЬКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ, обойти которые нельзя или не хочется, но которые вряд ли можно объединить под какой-то одной крышей. Единственное, что их связывает, — они относятся примерно к одному и тому же времени.

В 1907 году вышла книга Валерия Брюсова «Земная ось» — первый прозаический сборник тогда уже известного поэта. Среди прочего здесь напечатаны два-три фантастических рассказа и драматические сцены «Земля». В предисловии к «Земной оси» автор сам говорит о сильном влиянии на него многих писателей, в частности Эдгара По. Но наиболее интересная в его фантастике пьеса «Земля» по своему стилю, сценичности, мрачному и торжественному колориту скорее напоминает драмы Виктора Гюго, хотя они всегда были обращены в прошлое, тогда как Брюсов изображает далекое будущее. Человечество выродилось, оно живет в роскошных, но неуютных подземельях, с иссякающей водой, отгороженное от солнца, от голубого неба. Группа взбунтовавшейся молодежи решает привести в действие давно не работавшие механизмы и открыть крыши подземелий. Они рвутся к солнцу, не зная, что Земля давно лишилась воздуха, что они идут навстречу смерти.

В.Брюсов со свойственным ему максимализмом задумал изобразить самый последний акт мировой трагедии, так сказать, своеобразный «Последний день Помпеи».