Фантастика 1973-1974

Начинается же все с эскиза. Его нетрудно набросать световым карандашом на экране. Если что-то окажется не совсем удачным, эскиз можно поправить или стереть. Когда я рисую, машина дает на экране более совершенный чертеж. И опять я могу по своему усмотрению вносить необходимые поправки.

Но вот мы пришли к общему мнению, и я даю задание - разместить квартиры по этажам и дать план.

Машина делает это довольно быстро, буквально в считанные секунды. Вот план передо мной, и тут я замечаю, что в двух квартирах дверь открывается в дверь. Машина просто не смогла предусмотреть пространство для площадки. Световым карандашом я исправляю эту неурядицу. Машина учитывает поправку и выдает площадь комнат, объем жилого помещения, прочность перекрытий и т. д.

Вот тогда-то и происходит операция, о которой я говорил: осмотр готового здания со всех сторон. Если нахожу этот проект удовлетворительным, нажимаю кнопку, и машина начинает выдавать чертежи.

Как видите, при союзе ЭВМ и человека вся черновая работа передается машине. Творчество остается за архитектором. И он может в полной мере проявить свою индивидуальность.

– Но, очевидно, некоторые моменты творчества, ив первую очередь его эстетическая, индивидуальная и интуитивная части, непереводимы на язык машины. Значит ли это, что в художественном творчестве автоматизация практически невозможна?

– Нет, это не совсем так. И в художественном творчестве ЭВМ может стать и обязательно станет незаменимым помощником человека, особенно там, где совершенный и точный графический язык общения с машиной способен сделать ее активным “соавтором”.

– Честно говоря, в это трудно поверить. Ведь машины оперируют только с числами, а это лишь частный вид информации, с которой приходится сталкиваться человеку во всей его многообразной интеллектуальной деятельности. Всем понятно, что компьютер может управлять экономикой практически в любом масштабе. Но стихи, музыка… Ведь они так далеки от. каких бы то ни было чисел.

– Да, на первый взгляд такие сомнения кажутся довольно-таки обоснованными. Но именно только на первый взгляд.

В том-то вся и суть, что в известном смысле числовой способ задания информации оказывается универсальным. Любую буквенную информацию можно закодировать числами. Вероятно, в детстве, начитавшись детективных романов, вы сами писали своим товарищам “шифровки”, записывая вместо каждой буквы ее порядковый номер в алфавите. Это, конечно, простейший вид перевода буквенной информации в числовую. Но даже при этом алфавит может быть как угодно расширен. В него можно включить знаки препинания, знак пробела, любые специальные значки, буквы иностранных алфавитов - короче говоря, все, что может потребоваться.

Теперь представим себе, что нам нужно перевести текст с русского на английский или наоборот. Если в исходном, например, английском тексте мы закодируем все буквы их номерами в латинском алфавите и введем полученную информацию в электронно-вычислительную машину, то она окажется в привычной стихии. Предположим, что нам удалось составить программу работы машины таким образом, что она сможет преобразовать полученную ею последовательность чисел, представляющих в закодированной форме русский перевод исходного английского текста. Вполне понятно, что “расшифровать” полученный перевод в привычном для нас буквенном виде в общем-то нетрудно.

Современные ЭВМ обычно снабжаются автоматическими буквопечатающими устройствами, так что информация может быть выдана ими сразу же в требуемом буквенном виде. Кстати, задача автоматизированного кодирования исходного текста, отпечатанного на машинке, тоже решается сейчас с помощью специальных приставок к вычислительным машинам - читающих автоматов.

Так что наиболее трудной частью работы будет как раз перевод закодированного английского текста в закодированный русский. А эта часть работы выполняется компьютером исключительно над числовой информацией. Никакой чудодейственной “формулы перевода” не существует.

Все обстоит гораздо прозаичнее. Но этот пример, как мне кажется, должен убедить вас, что практически любую буквенную информацию можно перевести в числовую. И сделать это не так уж трудно.

Эксперименты по машинному переводу проводились в нашей стране еще в пятидесятые годы. За это время машины научились прилично переводить технические и научные тексты, газеты. С художественной же литературой значительно сложнее. Компьютер не всегда правильно понимает художественные образы, метафоры…

А когда он начинает переводить их дословно, то получается, как вы сами понимаете, не литература, а что-то несуразное.