Фантастика 1975-1976

Она постояла несколько секунд и присела на край второго кресла. Ступни были почему-то страшнее всего, они внятно говорили о смерти, и Виола против желания все время на них смотрела.

Грустный Кэйн рассказывал, устроившись на обивке:

— Вас учили, девочка, что где-то раз в сто лет в планетарном реакторе начинается неуправляемый распад. Ну так теперь флот может быть сто лет спокоен… Мы первым делом выбросили контейнер с главным топливом, а потом уже капсулу. Из атмосферы видели, как у «Матадора» полыхнула корма, после чего он свалился. И вместе с ним, между прочим, научные материалы с погибшей базы в системе Хаггарда за двадцать лет работы… Не говоря уже о том, какой ценой мы их взяли — там осталось пять человек — матерьяльчики перевернули бы всю нашу космогонию. С Кориным была просто истерика, жутко смотреть. — Кэйн перевел дыхание, отхлебнул из фляги: Виола молча отказалась, ждала продолжения. — Хотели сесть поближе к «Матадору» — не вышло. Он воткнулся в старый боковой кратер с отвесными стенами. Хорошо, хоть взрываться было уже нечему. Кратер с одной стороны расколот, другого прохода нет. Километров двадцать отсюда дорога — для горных козлов. Не успели сесть, Корин потащил меня туда. Я отбивался, советовал подождать вас… то есть спасательное судно. Ни в какую! Плачет, грозится пойти в одиночку. Пробовал удержать силой — так разве ж такого мамонта удержишь? Пошли, конечно. Сутки тут короткие, а в темноте по здешним скалам не полазишь. То есть, Корин полез бы, но я после заката лег пластом и поклялся не вставать до утра. Он обругал меня последними словами, и мы залезли в пещерку. Я дал ему таблетку снотворного, а сам, наоборот, принял стимулин. Вот перед самым рассветом явилась мразь… — Усы Кэйна передернулись отвращением. — То есть захлопала, подняла ветер у входа и налетела прямо на меня. Такая…

Кэйн оглянулся по сторонам, ища, с чем бы сравнить.

— Такая здоровенная гадина, круглая, толстая и плоская вроде морского ската, только мягкая и горячая, вся в густой шерсти. Крылья растут из боков, как, знаете… будто у нее края тонко-тонко раскатаны, как тесто. Налетела и ложится сверху, какими-то крючьями шарит по груди. Можете себе представить, как я заорал! У Корина реакция была сумасшедшая. Он только чуть поднялся на локте, зажег фонарь и саданул в упор из пистолета. Мразь побилась по пещерке, подергалась и сдохла. А тут и утро, быстрое, как будто свет включили. Мы часа через два поднялись на перевал. Внизу лавовые поля, а за ними то самое ущелье, что ведет в кратер. С перевала спуск почти отвесный. Он полез первым. Меня судьба хранила, хотя я тогда подумал обратное. Упал и коленом стукнулся так неудачно, что на ногу не мог ступить. Думали, треснула кость. Алик, бедняга, выволок меня обратно, посадил в укромное место и велел ждать. Я не видел, как он спускался — потом только заметил красную фигурку на лавовом поле. Он добрался почти до самого кратера…

Рассказчик склонил голову и помолчал, скручивая ус в тонкую веревочку.

— Ну, короче, вылетела стая из ущелья, закружилась… Он стрелял, потом побежал обратно. Они долго преследовали. Кажется, две или три твари он сбил. Пришел, уже шатаясь. Индикатор на рукаве пылает — доза страшная, трудно представить, как он вообще мог идти, да еще лезть по откосу. Ох, сильный был человек! Сказал только: «Не подходи», лег на живот и умер. — Кэйн резко, со злобой дернул ус, поморщился от боли. — Легко умер, как мы, разведчики, друг другу желаем: «Большой удачи, легкой смерти». Что ж, я… Ладно. Не буду вам надоедать. С моей ногой притащился сюда, подлечил ногу… как сумел. Потом — взяв дезактиватор, обратно. И опять сюда… с ним на спине… Извините, не хотел оставлять… этим… Хорошо. Главное, вы здесь, и можно что-то решать.

— Что уж теперь решать? — сказала Виола, глядя на труп. — Давайте перенесем его ко мне, в морозильник.

…Когда мощный корабль Виолы, ярко-белый, с эмблемами Спасательной Службы Флота, подцепил гравитационными присосами и поволок вверх из кратера сплющенный корпус «Матадора», внизу поднялся целый шабаш. Словно бурые листья вихрем кружились вокруг обгорелой громады.

— Вот она, нечисть, чертово семя! — завопил Кэйн, грохнув кулаком по спинке пилотского кресла. — А ну-ка, девочка, поджарьте их как следует, иначе «Матадор» будет нашпигован рентгенами!

Вместо ответа Виола включила дистанционный Р-уловитель. Белая точка резво побежала по разграфленному экрану, остановилась, покраснела и разбухла до размеров яблока. Кэйн даже рот раскрыл:

— Что за притча! Десять тысяч рентген — но, кажется, не в кратере?

— Нет, источник на лавовом поле, возле входа в ущелье. Потом займемся.

Он заглянул сбоку в холодное лицо Виолы, с жестким прищуром и сжатыми губами.

Двадцать четыре года, не больше — и шевроны пилота-спасателя первого класса. Поглядывает косо, будто знает что-то порочащее Кэйна. Ах, молодость! Он усмехнулся представив ее ослабевшей в мужских объятиях, целующей, отдающейся…