— Сначала надо разобраться, в чем дело, — терпеливо повторил Ларин. — Чем вызван рост радиоактивности? Почему она растет так аномально быстро? Может быть, астероид взаимодействует с кораблем?
Шегель еле дослушал.
— Согласен. Но как это сделать на таком расстоянии?
— Попробуем гамма-пушку.
— Но ведь далеко!
— Далековато, — со вздохом согласился Ларин, — на самом пределе. Но кто нам мешает попробовать?
Он сдержал улыбку, видя, как раздраженно передернул плечами Шегель. Его била исследовательская лихорадка, он весь, до последней клеточки, был там, на астероиде.
Через минуту гамма-пушка была подготовлена. Ларин нажал кнопку, на корабле притух свет, компенсируя мгновенный расход энергии, а из жерла гамма-пушки на астероид пошло несколько мощнейших импульсов электромагнитного излучения, начиная от мягких рентгеновских волн и кончая жестами гамма-лучами.
Из предварительного отчета экспедиции «Маяк», базовый корабль «Ригель»:
Электромагнитные импульсы, частично отразившись от кристаллической решетки молекул и атомов, вернулись к приемнику гамма-пушки, неся полную информацию о структуре вещества, слагающего астероид. В течение нескольких секунд эта информация была расшифрована и подана на индикаторы.
— Железо! — ошарашенно констатировал Шегель, несколько раз перечитав показания приборов. — Самое обыкновенное метеорное железо с примесями никеля и кобальта.
— Железо, — в раздумье подтвердил Ларин.
Шегель возбужденно обернулся к нему.
— Но у железа нет долгоживущих радиоактивных изотопов. Значит, в геологическом смысле астероид образовался буквально сейчас!
— Возможно, — без всякого энтузиазма ответил Ларин.
Но Шегель не заметил его скептицизма.
— Но если так, Андрей Николаевич, то мы просто обязаны детально обследовать этот феномен!
Ларин внимательно разглядывал возбужденного товарища.
— А если дело обстоит как раз наоборот?
— Не понимаю.
— Если астероид доживает последние дни, даже часы, а его радиоактивность говорит о том, что он вот-вот взорвется?
— Но тогда мы тем более должны его обследовать!
Шегель смотрел на командира с некоторым удивлением — как это он не понимает столь очевидной вещи? Лицо инженера раскраснелось, глаза блестели. Он был совсем непохож на вдумчивого осторожного специалиста, который сидел с Лариным несколько минут назад и твердил о малом, самом малом ходе.